Уличные бои

Кулачные бои в Воронежской губернии

Во все века и у всех народов было стремление к спорту. Различны были лишь формы этого спорта, но в каждой из этих форм непременно заложено было стремление человека состязаться с себе подобным в физической силе, ловкости, выносливости. [...]

Русские кулачные бои, в том виде, в каком они происходят сейчас - это наш спорт, та его форма, в которую вылилось само собой наше российское стремление к состязанию [...] Кулачные бои прочно слились с бытом русского народа и корни их теряются в глубокой старине. К сожалению, эта сторона нашего быта почти совершенно не обследована и о наших кулачных боях, как о прошлых, так и о современных, почти совершенно нет никакой литературы, а если что и есть, то очень скудное и не всегда верное. Так в энциклопедическом словаре издания тов-ва "Просвещение" 1902 года, о кулачных боях вообще помещено несколько строк. Говоря, главным образом, об английском кулачном бое - боксе, энциклопедисты о русских кулачных боях пишут следующее: "В России до Петровской реформы существовали тоже публичные кулачные бои, обыкновенно тоже поединок, но иногда и между двумя группами бойцов".

Вон к какой эпохе отнесены наши кулачные бои, а в действительности они были и до Петровской эпохи, и при ней, и после нее.

В № 34 Воронежских Губернских Ведомостей за 1851 год помещено следующее описание кулачных боев П.Малыхина: "Первейшею забавою наших предков, не только простого народа, но даже бояр и князей, почитался кулачный бой, как образец и школа войны: тут молодые люди приучались к неустрашимости и отваге, помня, что кто побьет кого, того царь наградит, а кто будет побит, того бог простит. Барон Герберштейн, писатель современный в.к. Василию Ивановичу, так описывает кровавую забаву того времени:

"В праздничные дни мальчики и взрослые собирались в такие места, где могли бы присутствовать многие зрители. Свистки служили знаком, чтобы бойцы готовились к бою, становясь в кучки. Как скоро противники станут друг против друга, то немедленно начинается кулачный бой. И в короткое время бойцы до того остервеняются, что поражают своих противников руками и ногами в лицо, живот, грудь и другие чувствительные места (называемые нашими предками причинными местами). Нередко бывает, что многие бойцы лишаются жизни на месте боя, а победители приобретают от всех похвалу и одобрение". После такой жестокой потехи, как отрадно было жене встретить своего мужа, а матери сына, когда они изувеченными являлись в свой дом!

Нет сомнения, что такие побоища имели сильное влияние на характер, как мужчин, так и женщин: Первые грубели и дичали, а вторые предавались безвыходной тоске и блекли в тяжкой неволе. Благодетельное правительство запретило бои, как зловредную потеху (См. Указ 1726 г., июля 24 дня). И теперь разве где-нибудь в глуши, изредка встречаются подобные варварские увеселения, но уж, конечно, гораздо в уменьшенном объеме".

[Далее Фомин цитирует приведенного выше у А.А. Лебедева Н.И. Костомарова (этот фрагмент помещен в словаре Брокгауза и Ефрона) и известную лермонтовскую песню "Про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова"...]

Небольшое описание деревенского кулачного боя есть в одном из рассказов Глеба Успенского.

Благодаря отсутствию более или менее обстоятельных научных исследовательских работ о русских кулачных боях, к ним установилось несколько неправильное отношение, как к явлению, созданному исключительной некультурностью и невежеством русской деревни.

Но ведь кулачные бои устраивались не в одной деревне. Хотя и реже, но они встречались, да и до сих пор еще встречаются и в городах, и здесь в этих боях принимает участие уже совершенно другое население, городское, сравнительно с деревенскими кулачниками публика более культурная.

Биограф И.С.Никитина Де-Пуле, знавший хорошо отца поэта Савву Евтеевича, говорит в своей биографии, что это был очень умный и для своего круга образованный человек, любивший читать книги и хорошо знавший старых русских писателей, но эта образованность нисколько не мешала ему драться в кулачных боях, в которых он наводил ужас на всех бойцов своей физической силой.

Наконец, кулачные бои, как я уже сказал, существуют не в одной России. Они были и есть и в очень культурных странах, В Англии, Америке. В самом происхождении кулачных боев виновна тоже не невежественная Россия, а народы, составившие эпоху античного искусства и считавшиеся передовыми по своей цивилизации.

О кулачном бое упоминается в рассказах древней Греции, где он был одним из видов гимнастических упражнений. У римлян также существовал кулачный бой, как спорт, как публичное состязание и известен был под именем pugilatus.

В России раньше кулачный бой был любимым развлечением всех классов населения, главным же образом, крестьянства в селах и мещанства, купечества и вообще торгового люда в городах.

Существовало три вида кулачного боя в России: 1) один на один, 2) стена на стену и 3) сцеплялка-свалка. Из этих трех видов самое широкое распространение получил бой "стена на стену", который практикуется и в настоящее время. Кулачники дерутся или одно общество против другого, или одна улица против другой, или даже ряд сел против других сел.

В сцеплялке-свалке противники шли врассыпную и бились в толпе. Этот вид боя был редок и раньше, а в настоящее время не практикуется совсем.

И в прошлом, и в настоящем кулачные бои имели и имеют своих героев, своих известных бойцов, слава которых нередко распространялась за пределы города или села и даже за пределы губернии. Так получили громкую славу когда-то в боях один на один известные тульские кулачники Алеша Родимый, Никита Долговяз и другие.

Кулачные бои на окраинах Воронежа устраиваются и в настоящее время, а раньше процветали здесь. Дрались "стена на стену" придаченцы с городскими или с жителями слободы Троицкой. Бои происходили на рождественских святках и на маслянице. Сходились кулачники той и другой стороны на льду реки, которая являлась нейтральной полосой. По рассказам придаченской старожилки Евдокии Мартыновны Поповой, в старину, когда на Придаче были суконные фабрики, придаченские суконщики, жившие в Суконной слободе, выходили на лед к слободе Троицкой. Из придаченских кулачников в то время громкую славу получил боец Степан Андреевич Попов.

В позднейшее время кулачные бои происходили на льду реки между придаченцами и жителями береговой городской полосы. Начинали бой мальчишки-подростки. С задорным заскакиванием вперед и криками "давай, давай!" они вызывали противную сторону, бросались снежками. Это задирание мальчишками противной стороны иногда продолжалось очень долго, пока, наконец, какая-нибудь группа из них не увлекалась особенно и не выскакивала далеко вперед. Тогда группа мальчишек из противного лагеря принимала вызов, отхватывала вызывающих врагов от своих и между подростками начиналась свалка, за которой взрослые той и другой стороны наблюдали некоторое время спокойно. Но когда какая-нибудь партия начинала брать явный перевес, на помощь избиваемым ввязывалось несколько взрослых, но противная сторона также не оставалась в долгу и спешила на помощь к своим, и бой завязывался уже среди взрослых.

Другой район кулачных боев в Воронеже был на границе с Чижевкой, около Митрофановского кладбища. Здесь мне приходилось наблюдать кулачные бои иногда даже и летом в праздничные дни. Дрались чижевцы с городскими. Начинали бой также подростки теми же характерными криками "давай, давай!", с заскакиванием вперед, пока, наконец, кого-нибудь из них не отхватит противный лагерь.

Между придаченцами и городскими береговыми жителями за последние годы бои не устраивались. В августе 1924-го года у Чернавского моста был бой между чижевцами и жителями городской береговой полосы, а зимой того же года состоялся кулачный бой на Придаче. Затем той же зимой был кулачный бой на рождественских святках в районе дальней Чижевки, примыкающей к шлюзу.

По Воронежской губернии кулачные бои устраиваются, главным образом, в селах с великорусским населением. Малороссы редко дерутся в кулачных боях. Особенное распространение кулачные бои имеют в Воронежском уезде, причем в некоторых селах, как, например, в Красном Логу, Давыдовке, Усмани-Собакиной, Костенках, Хохле, Петровках и других бои устраиваются только зимой, на рождественских праздниках и на маслянице, в других же селениях, как, в Орлове, Никонове, Забугорском, Макарьеве - только на Пасху. В селе Давыдовке в 1925 году на масляницу состоялись громадные кулачные бои. Бились давыдовцы против пяти соседних сел. Противники выступали друг против друга со знаменами. Бои продолжались всю неделю. Победа осталась за Давыдовкой. Некоторые участники в этих боях с поломанными ребрами и другими тяжкими увечьями долго находились на излечении.

Большие бои устраиваются в Большой Верейке, Фомино-Негочевке, Воронежского уезда. Здесь бьются на маслянице.

Окраины Большой Верейки отделены от центра села оврагами, которые разделяют эти окраины на несколько районов. Эти районы, носящие каждый свое название, бьются против центра села. Бои продолжаются всю масленицу, но самые серьезные бои начинаются с четверга. В боях принимают участие и дети, и глубокие старики, среди которых можно встретить таких, которые чуть не триста шестьдесят пять дней в году проводят уже на печи.

Заслышит дед с своей печи призывный гомон боя, и встрепенется в нем сердце старого кулачника; кряхтя сползет он с печи, выйдет потихоньку за ворота.

Хоть посмотреть, послушать, вспомнить старое. Смотрит, смотрит, а потом и сам, не помня как, очутится среди кулачников, ринется в бой. А через несколько минут с разбитым носом и с окровавленным лицом, но удовлетворенный, кряхтя еще сильнее, снова с трудом забирается на свою печь. В этом году дожил до боя, еще раз в жизни бился, еще раз и может быть последний.

Среди кулачников здесь есть несколько человек, в том числе один глухонемой, приобревших громкую славу бойцов.

Вообще выдающиеся кулачные бойцы пользуются здесь большим почетом и уважением; гораздо большим уважением, чем тот или иной лучший общественный деятель. Такой боец - герой, о нем говорят, ему низко кланяются при встрече, называют по имени и отчеству.

Когда начинаются кулачные бои, на них сосредоточивается внимание всего населения. Бросается общественное дело, бросается всякая работа по хозяйству дома. Член Правления Губкредит союза А.И.Быков рассказывал мне, что как-то на масленице ему пришлось быть в Большой Верейке по служебной командировке. Назначено было собрание местного кредитного тов-ва для обсуждения некоторых срочных вопросов. Собралось порядочно народа, но перед самым открытием заседания все вдруг поднялись и стали выходить.

- Куда же вы, товарищи? - обратился к ним, ничего не понимая, А.И.Быков.

- Как куда? А у нас же сегодня кулачный бой, разве не знаете? Сейчас начинается - удивленно и обиженно заявили члены собрания, и все как один поспешно оставили зал заседания. Собрание, конечно, не состоялось.

В № 28-м за 1925 г. "Комсомольца" помещена заметка о кулачных боях, происходящих в селе Парижская Коммуна, жители которой в праздничные дни собираются и выходят к соседнему селу Никонову, откуда в свою очередь подходят противники и завязывается схватка, которая продолжается несколько часов, пока какая-нибудь сторона не потерпит поражения. Потерпевшие убегают, а противники преследуют их до самого села. В кулачных боях, отмечает газета, участвуют и комсомольцы.

Осенью 1924 года во время призывной кампании в селе Рогачевке, Воронежского уезда, состоялся кулачный бой между призывниками.

В Острогожском уезде кулачные бои происходят в Оськино, Яблочном, Строжевом, Плотаве. Здесь кулачные бои бывают и на рождественских святках и на Пасху. Между прочим, в Плотаве совсем еще недавно существовали бои "дубинники", т.е. палочные. В старину палочные бои имели довольно широкое распространение, но ввиду того, что эти бои были особенно жестоки и давали в результате всегда убийства, они постепенно прекратили свое существование.

Оськинские кулачники славятся. В 1924-м году оськинские призывники, явившись на призыв в одно из сел Воронежского уезда, устроили в этом селе кулачный бой и одержали победу над кулачниками нескольких сел Воронежского уезда.

В Нижнедевецком уезде кулачные бои бывают в Никольском, Турове.

Большие кулачные бои, собирающие огромную массу участников и зрителей, устраиваются ежегодно на рождественских праздниках в селе Колене, Новоперховского уезда, в селах Архангельском, Никольском того же уезда, в селе Тресорукове, бывш. Коротоякского уезда.

Интересны кулачные бои в Тресорукове, которое бьется с соседними селами Марьиным и Почепским. Здесь бои устраиваются по праздникам круглый год с 4-х часов дня до темного вечера. Весь луг между Тресоруковым и Марьиным и Почепским, на котором происходят бои, вытоптан совершенно кулачниками и превратился в сплошной ток. Бойцы строго следят, чтобы каждый участник боя был совершенно безоружным. Нарушившего эти правила, общими силами бьют до полусмерти. Бывали случаи, что удары того или иного бойца невольно начинали обращать на себя внимание других участников боя по своей тяжеловесности и последствиям. Когда кулачники замечали, что вокруг такого бойца от его ударов слишком уже много валится народа, на него бросались сразу несколько человек и обыскивали. Попавшись на месте преступления с зажатой в кулак гирькой или свинчаткой, виновный боец спешил бросить свое оружие подальше в снег, но это редко ему удавалось и большей частью тут же на месте производилась над ним расправа.

Крупные кулачные бои зимой 1924 - 25 г. на рождественских праздниках состоялись в Новой Меловой, Богучаровского уезда, и дали в результате несколько искалеченных людей и одно убийство.

У кулачников своя терминология, свой жаргон. "Дать в хлебово! - т.е. ударить с размаха кулаком сразу во все лицо, зацепив и губы. Обычно после этого удара все лицо заливается кровью, которая идет из носа и изо рта от выбитых зубов. Наиболее ловким ударом считается тот, после которого получивший его кулачник выплюнет вместе с кровью и несколько выбитых зубов.

"Подставить фонарь" - т.е. нанести кулаком сильный удар в область глаза, под которым от этого удара образуется синий кровоподтек.

"Свернуть салазки" - т.е. сильным ударом сбоку в нижнюю челюсть повредить ее.

"Заехать по мусалам" - т.е. нанести удар в лицо вообще сбоку.

"Дать под микитки" - т.е. нанести удар в живот под ребра, в направлении к сердцу. У получившего этот удар временно приостанавливается дыхание, он схватывается за живот и сильно согнувшись, выбывает из строя кулачников. Выражение "дать под микитки" старое, встречающееся теперь уже сравнительно редко.

Кулачный бой в деревне - праздник, деревенский турнир, зрелище, которое деревня не променяет ни на что, и оно собирает всегда громадную толпу народа, среди которой много участников боя, много и зрителей. Смотря по количеству населения в селе, на бой собирается тысяч до трех и более народа. Центральную часть толпы составляют главные бойцы, обыкновенно старые и уже опытные бородачи кулачники; ближе к окраинам молодые кулачники, а самую окраину толпы составляют мальчишки - подростки, которые здесь же проходят школу кулачных боев. В боях взрослых они, редко, принимают участие, но между собой они часто устраивают самостоятельный бой, и бывают случаи, когда одновременно идут два боя: один взрослый и другой несколько в сторонке - детский, в котором принимают участие сотни две, а иногда и больше мальчишек. На некотором почтительном расстоянии от боя, ближе к хатам и к открытым дверям, калиткам и воротам располагаются зрители. Среди них, главным образом, женщины. Замужние приходят полюбоваться боем нередко с грудными детьми на руках. Девушки разряжены по праздничному. Вся эта публика с большим напряжением и вниманием следит за ходом боя. Но когда какая-нибудь сторона начинает одерживать верх и теснить своих противников и те, не выдержав натиска, бросаются, наконец, бежать и их преследуют, тогда вся огромная толпа дерущихся, как лавина устремляется в какую-нибудь улицу, и все зрители, находившиеся в этой улице, поспешно спасаются, чтобы не быть смятыми. Бегут подальше от боя бабы с грудными детьми на руках, бегут девчата, заскакивают в первые попавшиеся открытые ворота и калитки, пока не остановится лавина дерущихся.

Кое-где местная власть пытается вести борьбу с кулачными боями, пытается разогнать кулачников; в ближайшие к Воронежу села нередко из Воронежа командируются милиционеры для разгона кулачного боя, но не всегда и не везде это удается сделать даже с помощью конной милиции. В большинстве случаев не удается, а в некоторых уездах, как, например, в южных, в Россошанском, Богучарском местная власть в конце концов махнула на кулачников рукой и не вмешивается.

В Журавке, Россошанского уезда, кулачные бои устраиваются на рождественских святках и на масленице. Здесь бывают такие жестокие бои, после которых весь снег на месте боя делается красным от крови. Милиция делала попытки разгонять дерущихся, но это ни к чему не привело.

- Последнее удовольствие от нас отнимаете - протестовали сами кулачники.

Такие же сильные бои ежегодно устраиваются в Клепове, Гвазде и других селах Россошанского уезда, и попытки местной власти прекратить их и здесь не привели ни к чему.

Так было и раньше при старой власти. Все меры к прекращению в селах кулачных боев не давали никаких результатов, и в конце концов бои проходили без всяких помех не только в селах, но даже в городах. Я помню при старой власти как-то с одной окраинной улицы долго наблюдал кулачный бой, происходивший на льду реки Воронежа между Придачей и Воронежем. Недалеко от меня на углу стоял на посту городовой и спокойно любовался той же картиной. Я не удержался и обратился к нему с вопросом:

- А почему вы не сообщите в свою часть о том, что идет бой? Может быть приняли бы какие-нибудь меры. Ведь люди калечат друг друга.

- Это не в моем участке - спокойно изрек мне блюститель порядка и больше не стал смотреть на бой.

В старое время, как уже говорилось выше, церковь также пыталась вести борьбу с кулачными боями. Православное духовенство называло кулачные бои "богомерзкой забавой" и карало кулачников отлучением от церкви, проклятием и многими другими наказаниями, но и религиозная борьба с кулачными боями не имела успеха, и бои продолжали существовать по-прежнему.

Зимой 1924 - 25 года, по поручению Губземуправления, мне пришлось фотографировать общественно-мелиоративные работы в Новоперховском уезде, в котором в то время эти работы велись в районе двух сел - Воробьевки и Никольского, и заведовал этими работами там инженер Пашкевич. В Никольское я приехал утром на новый год по старому стилю. Не застав на мелиоративной квартире инженера Пашкевича, который рано утром выехал на пруды, я решил его дождаться, так как он обещал вернуться к 12-ти часам. В этот день назначено было организационное собрание по открытию в Никольском мелиоративного товарищества, которым интересовались местные крестьяне. Случайно узнаю, что в этот же день в Никольском будет традиционный новогодний кулачный бой между 2-м и 1-м и 3-м обществами. Я решил во что бы то ни стало снять организационное собрание и кулачный бой.

Часов с 12-ти мимо окон мелиоративной квартиры потянулись кучки разряженных баб, девчат и подростков, а за ними и группы взрослых парней и старых крестьян-бородачей. Все шли по направлению к мосту через речку Подгорную. Это собирались постепенно зрители и участники кулачного боя. Наконец приехал Пашкевич и мы немедленно отправились в здание старой школы, где назначено было организационное собрание по открытию мелиоративного товарищества. Нас ожидали, но собралось всего человек двадцать.

- Почему же так мало? - спрашивает Пашкевич собравшихся.

- Да немножко не во время собрание то - отвечают крестьяне.

- Вот пройдут бои, тогда придут записываться. Интересуются товариществом многие, дайте только боям пройти.

Собрание прошло быстро, скомкано, в надежде, что все детально разберется потом, на свободе, после боев. Бывшие на собрании крестьяне чуть не каждую минуту смотрели в окна на двигавшиеся теперь уже довольно густые толпы кулачников, стягивавшихся все к тому же Подгоренскому мосту. По окончании собрания все присутствовавшие поспешно записались в члены мелиоративного товарищества, так же поспешно снял я общую группу, после чего все участники собрания чуть не бегом направились к месту боя, который, как сообщили некоторые вестники, уже начался по ту сторону моста. Собрав аппарат, я также направился к месту кулачного боя в сопровождении гидротехника.

Обычно Никольские кулачные бои происходят на площади саженях в 100 от того дома, в котором помещалась мелиоративная квартира, но сегодня он начался за рекой, и когда мы вышли на площадь, бой шел в узкой улице, ведшей от моста к площади.

Навстречу нам с ревом, свистом и гиканьем, как лавина, двигалась сплошная масса людей, занявшая значительную часть улицы. Середина этой толпы словно кипела. Там были главные бойцы и там шел ожесточенный бой, за которым издали с площади наблюдало множество зрителей, главным образом женщин. Билось 2-е Никольское общество против соединенных сил 1-го и 3-го обществ и теснило их на площадь. Бились "стена на стену", и 1-му и 3-му обществам приходилось, как видно туго, так как они все время отступали и никак не могли остановить противника. Как узнал я уже после, 2-е общество в Никольском выходит победителем во всех боях. Не было ни одного года, когда было бы побито оно. Опасаясь быть смятыми, мы поспешно свернули влево к самым хатам. Кулачники скоро вышли на площадь и сделали перерыв.

Только что отчаянно дравшиеся, как заклятые враги, люди стояли теперь рядом друг с другом, мирно закуривали и оживленно беседовали о бое. Некоторые из них были с огромными синяками под глазами, с окровавленными лицами. С помощью снега они стирали, удаляли кровь с лица, прикладывали снег к разбитому носу, стараясь приостановить кровотечение. Некоторые в сторонке сидели или отлеживались от удара "под микитки". Иной был в таком виде, что если бы он так явился на призыв, ему, наверное дали бы прямо чистую отставку, а здесь он отлежится и через четверть часа снова будет драться как ни в чем не бывало.

Жалоб, злобы, стонов не слышно нигде. Настроение у всех совершенно мирное. В некоторых местах толпы слышен дружный смех. Смеются и победители, смеются окровавленными лицами и побежденные.

Заметив на противоположной стороне улицы довольно значительное возвышение, я перебрался на него и быстро установил на штатив аппарат, приготовив его к съемке.

Участники собрания по мелиоративному товариществу уже распространили среди кулачников сведения, что приехал "сымальщик" из Воронежа и будет "на карточку сымать весь бой", и теперь кулачники с каким-то детским любопытством разглядывали и меня и аппарат. Некоторые из них, видя, что перерыв затягивается и я бездействую вследствие этого, решили оказать мне содействие.

- Ну, начинай чего же стали! Чего тут смотреть-то зря! Все равно не будут сымать, пока драться не станете.

Но кулачники стеснялись. Я решил взять их измором и дождаться, когда им надоест наблюдать и меня, и мой аппарат.

Наконец, когда прошло минут двадцать, кулачники не выдержали и в толпе, в которой теперь было, приблизительно, до 15000 человек, начали снова раздаваться характерные призывные крики и свист, подзадоривавшие бойцов к бою. Эти в начале одиночные крики крепли все сильнее и сильнее, к ним прибавлялись все новые и новые голоса. Где-то в самом центре толпы произошло движение, взметнулась кверху чья-то рука... Кто-то кого-то ударил.

Крики перешли в сплошной рев, смешанный со свистом. Эта дикая какофония била по нервам, вселяла в душу какую-то погромную тревогу и, очевидно, горячила бойцов и бой быстро разгорался. Издали центр толпы, где уже шел бой, производил впечатление каких-то танцующих людей. В то время, как вся остальная масса кулачников оставалась еще пока в относительном покое, там в центре то одна сторона, то другая напирали друг на друга, там заметно было большое движение; сходились и расходились люди, поднимались и опускались для удара кулаки. Этот танец центра постепенно расширялся во все стороны, вовлекая в бой все новых и новых бойцов, наконец, он захватил почти всю толпу.

Теперь уже беспрерывно болтались в воздухе руки. Сотни кулаков каждую секунду поднимались кверху, нанося удары, от которых стоял в воздухе своеобразный гул, не заглушавшийся даже криками и ревом дравшихся кулачников.

С правого фланга, на котором стоял я с аппаратом, шел особенно ожесточенный бой, как говорили "по дорогому". Здесь билось несколько самых лучших и сильных бойцов, которых предварительно свои кулачники подпоили самогоном. Высокие, здоровые, уже не молодые бородачи, у которых руки были как оглобли, кулаки по доброму горшку, они били по чем попало, стараясь свалить противника с одного удара, чтобы он лягушкой распластался на снегу, и от их ударов уже несколько человек выбыло из строя и окровавленные, с разбитыми лицами, выползали кое-как на четвереньках из толпы на простор. Тут на свободе они отлеживались прямо на снегу, приходили в себя и некоторые поднимались и снова бросались в бой.

Выбрав наиболее горячий момент боя, я спустил затвор и только что успел сделать это, как пришлось ретироваться самому. Второе общество опять сделало сильный нажим на своих противников и погнало их с боем в мою сторону. Я моментально очутился среди дерущихся. Схватив аппарат совсем со штативом, я спасся с ним в соседнее гумно и там уже на свободе сложил его и спрятал.

Второе общество, имея в своих рядах более опытных и сильных бойцов, продолжало бить своих противников, среди которых кто-то, потрясая рукой в воздухе, отчаянно кричал, пытаясь приостановить отступление своих бойцов и подбодрить их, но это не помогало.

Уже поздними сумерками закончился бой. Вечером в этот же день к нам на мелиоративную квартиру заходили по делу многие крестьяне, причастные к общественно-мелиоративным работам. Большинство из них имели синяки под глазами и кровоподтеки и повреждения вообще лица. Я с любопытством их рассматривал, беседовал с ними. Большинство были добродушно настроенные крестьяне, довольно смышленые, некоторые служили десятниками на мелиоративных работах или рабочими.

- Теперь здесь все клейменые - заметил мне гидротехник.

- Уже несколько боев прошло. Многие дома отлеживаются, выйти не могут.

Сами бойцы о своих членовредительствах рассказывали с шутками, восторгаясь только что закончившимся боем, который в этом году, по их словам, особенно удался. Каждый теперь на свободе рассказывал кого он ударил, кто его ударил и как ударил. Рассказывал страстно, с увлечением, как охотник о том или ином интересном случае на охоте, как спортсмен. И опять ни тени злобы, затаенной мести, в этих рассказах я не заметил. Наоборот, удачный удар считался подвигом как победителем, так и побежденным.

Бои в Никольском устраиваются ежегодно, начиная с рождественских святок и продолжаются по праздникам всю зиму до Сретения (2 февраля по ст. стилю). Сретенский последний бой самый крупный и самый жестокий. Сретенье - престольный праздник в Никольском, на который съезжается масса гостей из окрестных сел и даже из Калача. Приезжают завзятые бойцы-кулачники на гастроли, приезжают и просто любители кулачного боя и сретенский бой развертывается в громадную картину. По окончании боя многие из гостей разъезжаются по домам с поломанными ребрами, с выбитыми и подбитыми глазами, оглушенные на одно или на оба уха от разрыва барабанных перепонок, и чем больше таких искалеченных людей дает бой, тем больше он возбуждает разговоров, тем большую славу имеет это село за свои бои и тем больше любителей привлекает оно на свои бои, а если в результате боя бывает даже одно или два убийства, то эти случаи входят, так сказать, в летопись данного села и особенно укрепляют славу его кулачных боев.

В прежние годы кулачный бой в селе Никольском начинался часов с 12-ти дня и заканчивался с первым ударом колокола к вечерне. Теперь этот удар колокола уже не останавливает дерущихся.

В Никольском раньше власть также делала попытки к прекращению кулачных боев. Привлекалась для этого даже конная сила, но ничто не помогло. Мне рассказывали местные кулачники, между прочим, про одного местного представителя власти, который горячо было взялся за прекращение никольских кулачных боев, но бои продолжались, несмотря на все принятые меры. Наконец, узнав как-то о начавшемся бое, представитель власти отправился на место боя сам. Здесь он начал кричать на дерущихся, волноваться, пытаясь остановить бой, наконец, выхватил револьвер, грозил стрелять, если не разойдутся, но кулачный бой кипел как котел, и на все эти крики и угрозы власти совершенно не реагировал. Наконец, к разгорячившемуся представителю власти подошли три-четыре степенных мужичка,

- Браток, брось, уйди отсюда, все равно, не послушают и тебя ушибить могут, невзначай ушибут. Бой не остановишь! Это все равно, что реку назад повернуть!

И "браток" ушел и больше не вмешивался. Когда я наблюдал Никольский бой, я не видел нигде даже вблизи его ни одного милиционера или какого-нибудь другого представителя власти. Бой шел совершенно свободно, без всяких помех.

Как и испанский бой быков, французкая и швейцарская борьба, американский и английский бокс, русский кулачный бой имеет свои правила, установленные самой жизнью, бытом. Кулачники идут в бой обязательно безоружными, с одними только кулаками. Никаких кастетов или гирек, зажатых в кулак для увеличения его веса, не полагается.

Бить можно куда попало и как попало - в лицо, в голову, в грудь, в бока, но если противник получил, наконец, такой удар, от которого свалился с ног, то его уже не бьют, потому что это, всетаки, спорт, а не драка и никто здесь ни на кого не должен иметь злобы или, как говорят сами кулачники, "сердца".

В кулачном бою бьют не по злобе, а любя кулачный бой, и если одному противнику удалось свалить на землю ударом другого, он как спортсмен-кулачник удовлетворен, он победитель, и ему уже совершенно нет цели бить противника еще и далее лежащего на земле. Это правило кулачного боя настолько популярно, что оно вошло уже в поговорку: "лежачего не бьют".

Когда говорят о русских кулачных боях, как о какой то исключительной некультурности русского мужика, мне всегда вспоминается аналогичный спорт Запада: французская борьба, английский бокс и т.д. и слишком большой разницы между этими видами спорта и нашими кулачными боями я не нахожу, такой разницы, которая соответствовала бы разнице в культуре и цивилизации этих народов и нашей деревни.

Французская борьба имеет целый ряд правил, установляя правильные и неправильные приемы, но я лично видел не раз кровь на арене цирка во время французской борьбы. Я видел как известный своими железными грифами и мертвыми поясами борец Моор сломал два ребра грузному борцу Ступину, поймав его во время борьбы на совершенно правильный пояс.

Летом 1924 года в Воронежском саду французская борьба закончилась для одного из бойцов смертью. Он умер сейчас же после борьбы от разрыва сердца.

И все это случалось и случается при совершенно дозволенных приемах. Какая же разница? Только в словах. У французов "двойной нельсон", "тур-де-тет", "тур-де-бра", "крават", а у нас - "заехать по мусалам", "дать под микитки", "свернуть салазки", а результат один и тот же и для "культурных" французов и для невежественных русских - больница.

Я помню, какое сильное впечатление на меня произвела афиша о чемпионате французской борьбы, которым, между прочим, был объявлен бокс. "Побежденным считается тот, кто после удара противника в течение полминуты не будет в состоянии подняться с земли" - гласила афиша. Иначе говоря, побежденным считается тот, кто после удара противника в течение целой полминуты будет между жизнью и смертью. Это одно из правил бокса, любимого спорта Англии, этой владычицы морей, так много кричащей о своей цивилизации, по истории которой написаны целые томы Боклем и другими. Чем этот английский кулачный бой лучше или хуже нашего? А ведь он не только благополучно существует, но и усиленно культивируется в Англии. Там есть профессионалы боксеры и в то же время каждый англичанин, получающий более или менее приличное воспитание, считает обязательным для себя знать бокс, владеть этим искусством сокрушать зубы себе подобным. Это умение драться на кулаках считается для каждого англичанина хорошим тоном.

Не в исключительном русском невежестве, следовательно, здесь дело, а гораздо глубже. Дик русский кулачный бой, но не менее дики, как бы их не золотила современная культура и цивилизация, и английский, и американский бокс, французская борьба, испанские бои людей с быками и т.д.

Если современная культура и цивилизация со всем этим уживаются, если они из крови, страдания и смерти людей могут устраивать для себя развлечение, зрелище - это не культура, это не цивилизация.

Очевидно, и в той и в другой есть какие-то крупные недочеты. Очевидно, они шли и идут не по тому пути, по которому им следовало бы идти.

В настоящее время и у нас и за границей происходят крупные сдвиги в сторону новых путей совершенства человеческой личности, которая должна дать будущему человечеству новую культуру, новую цивилизацию, и тогда эти новые поколения с отвращением, наконец, отвернутся от человеческих войн, от кулачных боев, от боев человека с быками и от других способов самоистребления и самоувечья, процветающих сейчас при уродливой современной культуре и цивилизации.

Известия Воронежского краеведческого общества, 1925 г., № 3, 5, 6.