Александр Невский
 

Глава 1. Русские земли в первой трети XIII века: территориально-политическая структура

В XII столетии на Руси на основе территориальных единиц единого раннефеодального государства — «волостей» сложились тринадцать образований, начавших называться «землями» (т. е. так, как именовались в древнерусском языке суверенные государства)1. Термин «волость» стал с середины XII в. обозначать преимущественно не крупное княжество («землю») в целом, а часть его территории, находящуюся под властью того или иного князя2.

Девять земель управлялись определенными ветвями древнерусского княжеского рода Рюриковичей: столы внутри земли распределялись между представителями ветви. Ранее всех обособилось в династическом отношении Полоцкое княжество: еще в конце X в. Полоцкая волость была передана киевским князем Владимиром Святославичем своему сыну Изяславу и закрепилась за его потомками3. В конце XI в. за сыновьями старшего внука Ярослава Мудрого Ростислава Владимировича были закреплены Перемышльская и Теребовльская волости, позже объединившиеся в Галицкую землю (в правление Владимира Володаревича, 1124—1153 гг.)4. С вокняжения в Ростове сына Владимира Мономаха Юрия (Долгорукого) в начале XII в.5 берет начало обособление Ростово-Суздальской земли, где стали княжить его потомки. 1127 годом можно датировать окончательное обособление Черниговской земли. В этом году произошло разделение владений потомков Святослава Ярославича, закрепленных за ними Любецкий съездом князей 1097 г.6ра, на Черниговское княжество, доставшееся сыновьям Давыда и Олега Святославичей (с 1167 г., после прекращения ветви Давыдовичей, в нем княжили только Ольговичи7) и Муромское, где стал править их дядя Ярослав Святославич8. Позже Муромское княжество разделилось на два — Муромское и Рязанское под управлением разных ветвей потомков Ярослава: потомки Святослава Ярославича княжат в Муромской земле, его брата Ростислава — в Рязанской9. Смоленская земля закрепилась за потомками Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха, вокняжившегося в Смоленске в 20-х гг. XII в.10 В Волынском княжестве стали править потомки другого внука Мономаха — Изяслава Мстиславича11. Во второй половине XII в. за потомками князя Святополка Изяславича закрепляется Турово-Пинское княжество12.

В отличие от девяти названных княжеств, четыре земли не закрепились в XII в. за какой-то определенной княжеской ветвью. Одним из них было Киевское княжество. Номинально киевский стол продолжал считаться «старейшим», а Киев — столицей всей Руси. Ряд исследователей полагает, что Киевское княжество стало объектом коллективного владения: князья всех сильнейших ветвей имели право на «часть» (владение частью территории) в его пределах13. Другим «общерусским» столом был новгородский. Если в X—XI вв. его занимал, как правило, сын киевского князя, то в XII столетии усилившееся новгородское боярство стало оказывать решающее влияние на выбор князей, и ни одной из княжеских ветвей не удалось закрепиться в Новгороде14. По-видимому, аналогичная система сложилась к середине XII в. в Пскове, ранее входившем в Новгородскую волость; при этом Псков сохранял элементы зависимости от Новгорода (ее характер и степень являются предметом дискуссии)15. Не стало отчиной определенной ветви и Переяславское княжество. Им на протяжении XII века владели потомки Владимира Мономаха, но представлявшие разные ветви (Ярополк и Андрей Владимировичи, Всеволод и Изяслав Мстиславичи, сыновья Юрия Долгорукого Ростислав, Глеб и Михалко, Мстислав Изяславич, Владимир Глебович)16.

В 1199 г., после смерти последнего представителя галицких Ростиславичей — Владимира Ярославича особый статус приобрел и галицкий стол. Как показывают события первой половины XIII в., на него считали себя вправе претендовать князья разных ветвей (волынские Изяславичи, черниговские Ольговичи, смоленские Ростиславичи, суздальские Юрьевичи)17.

В Черниговской земле главный стол в первой трети XIII в. занимался преимущественно «старейшими»18 князьями в ветви Ольговичей19: до 1202 г. — Игорем Святославичем, последним из поколения внуков Олега Святославича, затем старшим из правнуков последнего Олегом Святославичем, позже его братом Всеволодом Чермным. В 1210 г. Всеволод, заняв (в третий раз) киевский стол, Чернигов передал Рюрику Ростиславичу, представителю смоленской княжеской ветви20. Рюрик до этого княжил в Киеве и произошел, таким образом, «обмен» столами. Ряд исследователей считает княжение Рюрика в Чернигове невероятным21; но учет последующих событий не позволяет с этим согласиться. Рюрик умер в 1212 г.22. В том же году Всеволод изгнал из Киевского княжества «Ростиславлих внуков», заявив: «нету вамъ чясти въ Русской земли»23. Под «Ростиславлими внуками» имелись в виду, по-видимому, сыновья Рюрика Ростислав и Владимир. Ответом на действия Всеволода был поход сильнейших князей из ветви Ростиславичей — новгородского Мстислава Мстиславича и смоленского Мстислава Романовича на Киев, в результате чего Всеволод был вынужден бежать в Чернигов, где в том же году умер; киевский стол достался Мстиславу Романовичу24. Очевидно стремление Всеволода закрепить Киевскую землю за Ольговичами (вопреки праву князей разных ветвей на «часть» в ней)25. Этой цели и мог служить обмен княжениями с Рюриком, ставший следствием невозможности одержать над ним решительную победу26. Чернигов, вероятно, передавался Рюрику пожизненно; после его смерти, изменивший баланс сил, Всеволод тут же начал наступление, стремясь вытеснить представителей ветви Ростиславичей из Южной Руси.

После потери Всеволодом Киева и его смерти в Чернигове черниговский стол занимает оставшийся старейшим среди Ольговичей Глеб Святославич (брат Всеволода), затем следующий брат — Мстислав. Принято считать, что после гибели последнего в битве на Калке 1223 г. черниговским князем стал сын Всеволода Чермного Михаил — старший в следующем поколении Ольговичей. Но источники не сообщают о вокняжении Михаила в Чернигове именно в 1223 году. Между тем в Любецком синодике упоминается князь Константин Ольгович, сын старшего брата Всеволода Чермного Олега Святославича, приходившийся Михаилу старшим двоюродным братом27. Поскольку синодик именует его «великим князем», а такой титул в данном источнике последовательно употребляется к князьям, занимавшим собственно черниговский стол28, встает вопрос, когда Константин мог княжить в Чернигове. Р.В. Зотов относил его княжение к 1210—1212 гг. и отождествлял Константина с княжившим в это время в Чернигове Рюриком, полагая, что последний и Рюрик Ростиславич — разные лица29. Такое отождествление явно неубедительно: как сказано выше, ничего неправдоподобного в факте временного княжения в Чернигове Рюрика Ростиславича нет. В то же время имеются основания предполагать, что Константин Ольгович мог княжить в Чернигове тогда, когда ему и было положено в порядке родового старейшинства, т. е. после младшего из своих дядьев Мстислава Святославича и перед своим младшим двоюродным братом Михаилом Всеволодичем. В начале 1225 г. Михаил «с черниговци» участвует в походе на Новгород, возглавляемом великим князем владимирским Юрием Всеволодичем (женатым на сестре Михаила). Юрий сажает Михаила на новгородский стол30. В том же году Михаил «рече новгородьчемъ: "не хочю у васъ княжити, иду Цьрнигову ... и проводиша и съ цестью"»31. Добровольный отказ Михаила от новгородского княжения32 и стремление в Чернигов объясняются, скорее всего, тем, что именно в это время черниговский стол освободился и Михаил по праву должен был его занять. Полагаем, таким образом, что в 1223—1225 гг. в Чернигове княжил Константин Ольгович.

Михаил Всеволодич правил в Чернигове до 1235 г., когда овладел галицким столом. После этого его место, возможно, занял младший двоюродный брат Мстислав Глебович33.

Центрами княжений в Черниговской земле, вассальных по отношению к главному столу, в первой трети XIII века были Сновск, Козельск, Курск, Трубчевск и Рыльск. В 1203 г. князь Ростислав Ярославич увел пленного князя Мстислава Владимировича «ко Сновьску к собѣ»34. Повесть о битве на Калке Ипатьевской летописи указывает, что старейший в то время из Ольговичей Мстислав Святославич сидел «в Козельскѣ и в Черниговѣ»35. По-видимому, он княжил в Козельске при жизни своих старших братьев Всеволода и Глеба, а после их смерти занял черниговский стол, сохранив за собой Козельск. В Повести о нашествии Батыя Ипатьевской летописи упоминается малолетний козельский князь Василий36. Повесть о битве на Калке Ипатьевской летописи и Лаврентьевская летопись под 1226 г. упоминают князя Олега «Курского»37. В Новгородской первой летописи младшего извода под 1232 г. упоминается князь Святослав «Трубечьскыи» (т. е. Трубчевский), ходивший в поход на Новгородскую землю с новгородскими боярами — сторонниками Ольговичей38. Под 1241 г. Лаврентьевская летопись упоминает об убийстве татарами князя Мстислава Рыльского39. Неясно, существовали ли накануне нашествия Батыя княжения в Новгороде-Северском и Путивле: исходя из того, что в конце XII — начале XIII вв. в этих центрах были свои князья (в Новгороде-Северском княжил до 1198 г. герой «Слова о полку Игореве» Игорь Святославич, в Путивле — его старший сын Владимир, туда он бежит из Галича, потерпев поражение от брата Романа Игоревича в 1208 году40), можно допустить, что такое положение сохранялось и позднее.

В Волынской земле в начале XIII в., после гибели князя Романа Мстиславича (1205 г.) главный стол во Владимире-Волынском несколько раз переходил из рук в руки: им владели сын Романа Даниил (1205—1206 гг.), его младший двоюродный брат Александр Всеволодич (1208—1209, 1210—1214 гг.), младший двоюродный брат Романа Мстиславича Ингварь Ярославич (1209—1210 гг.), пока около 1214 г. на владимирском княжении не утвердился Даниил Романович. В 1206—1207 гг. Владимир Волынский захватывал при помощи своего брата галицкого князя Владимира Святослав Игоревич, представитель ветви Ольговичей41. Когда в 30-е годы Даниилу Романовичу удавалось овладеть Галичем, владимирский стол занимал его брат Василько42.

Из вассальных княжений на Волыни известны Белзское (ликвидировано в 1235 г.)43, Луцкое (существовало до 1228 г. и в 1240 г.)44, Пересопницкое (в начале XIII в.)45, Межибожское (в 30-е годы)46 и Шумское (до 1223 г.)47. В начале XIII столетия, во время борьбы за наследство Романа Мстиславича, короткое время существовали также столы в Берестье, Червене, Каменце, Тихомиле и Перемиле48.

Между Волынской и Киевской землями, в районе верховьев рек Ю. Буга, Случи и Тетерева, располагалась т. н. «Болоховская земля». В 30-е — 40-е годы XIII в. там неоднократно упоминаются (не называемые по имени) особые «болоховские князи», относительно независимые от Волыни и Киева49. Некоторые исследователи не считали их Рюриковичами, предполагая, что это представители феодализирующейся племенной аристократии или бояре, присвоившие княжеский титул50. Думается, однако, что правы историки, видевшие в болоховских князьях представителей рода Рюриковичей51. Когда во время усобицы середины 30-х годов болоховские князья были захвачены в плен Даниилом Романовичем, князья Михаил Всеволодич Черниговский и Изяслав Мстиславич потребовали у Даниила: «Даи нашу братью или приидемь на тя воиною»52. Князья-Рюриковичи могли назвать «братьею» только представителей своего рода53. К какой ветви принадлежали болоховские князья, остается неясным.

В Смоленской земле княжение на главном столе в первой трети XIII в. исходило, по-видимому, из принципа старейшинства в ветви. В 1197 г. место последнего из сыновей основателя ветви Ростислава Мстиславича — Давыда занял его старший племянник Мстислав Романович; когда в 1212 г. он вокняжился в Киеве, его сменил младший двоюродный брат — Владимир Рюрикович; после того как Владимир в свою очередь ушел в Южную Русь, смоленским князем стал следующий по старшинству двоюродный брат — Мстислав Давыдович. Кто вокняжился в Смоленске непосредственно после его смерти (1230 г.) — неизвестно, а в 1232 г. с помощью полочан смоленский стол занял Святослав Мстиславич — старший сын Мстислава Романовича, т. е. «старейший» в следующем поколении Ростиславичей54.

Известия первой половины XIII в. свидетельствуют о существовании в составе Смоленской земли Торопецкого княжества: в начале века в нем княжит Мстислав Мстиславич «Удатный» (сын младшего из сыновей Ростислава Мстиславича)55, позднее — его брат Давыд (упоминается под 1214 и 1225 гг., в 1225 г. погиб в бою с Литвой)56. В самом начале 1223 г. (17 января 6130 мартовского года) смоленские князья овладели Полоцком57. Неизвестно, какой князь был посажен тогда на полоцкий стол, но правомерно предположение, что им был Святослав Мстиславич, сын Мстислава Романовича58: в 1232 г. он захватывает Смоленск именно с помощью полочан59 (это единственная известная из источников усобица внутри Смоленской земли в первой половине XIII в.). В 1229 г. полоцкий и витебский князья (по именам не названные) выступают в договоре Смоленска с Ригой и Готским берегом как вассалы смоленского князя Мстислава Давыдовича60. Кто был князем в Витебске в это время — Ростиславич или представитель местной ветви — неизвестно; вероятнее первое, поскольку Витебское княжество (прежде — вассал Полоцка) было расположено как раз между Смоленском и Полоцком и сомнительно, чтобы смоленские князья, изгнав полоцких Изяславичей из Полоцка, сохранили за их представителем витебский стол.

В Северо-Восточной Руси (Владимиро-Суздальской земле) после смерти Всеволода Юрьевича Большое Гнездо (1212 г.) владимирское княжение в обход старшего брата Константина получил Юрий Всеволодич. Константин после княжения в Новгороде был посажен отцом в Ростове (1207 г.) и оставался там после его смерти. Третий сын Всеволода, Ярослав, получил Переяславское (со столицей в Переяславле-Залесском) княжество, четвертый, Владимир — Юрьевское. Но уже в конце 1212 или в начале 1213 г. Владимир отправился в южную Русь, на княжение в Переяславль-Русский (см. ниже), и Юрьев перешел к пятому сыну Всеволода — Святославу61. В 1216 г., после крупной междоусобной войны, в которой с одной стороны выступали Юрий и Ярослав, а с другой — Константин, Мстислав Удатный, бывший тогда князем новгородским, и смоленский князь Владимир Рюрикович, Юрий лишился владимирского стола, который перешел к Константину62. Юрию был выделен Городец Радилов, а в 1217 г. — Суздаль. После смерти Константина в 1218 г. Юрий Всеволодич вновь занял владимирский стол. В 1217 г. возникло Стародубское княжество (там стал княжить Владимир Всеволодич), позже ликвидированное (в 1228 г., после смерти Владимира). Северо-западные и частично северо-восточные районы Владимиро-Суздальской земли закрепились за сыновьями Константина Всеволодиче: Василько Константинович возглавлял Ростовское княжество, Всеволод Константинович — Ярославское, Владимир Константинович — Углицкое63.

Всеволод Большое Гнездо в конце XII в. принял долгое время не применявшийся до этого последовательно титул «великого князя»64. Великокняжеский титул закрепился за его преемниками на владимирском столе65. В Южной Руси он был, по-видимому, признан, но с оговоркой, снимающей претензии на «общерусское» верховенство — «великий князь суздальский». В Галицкой летописи именно так именуются Юрий (в Повести о битве на Калке: «Юрья же князя великого Суждальского не бы в том свѣтѣ»: тут же Мстислав Романович Киевский, Мстислав Святославич Черниговский и Мстислав Мстиславич Галицкий определены как «старѣишины в Рускои земли», т. е. в Южной Руси) и Ярослав Всеволодичи (в рассказе о поездке Даниила Романовича к Батыю: «Ярослава, великого князя Суждальского, и зелиемь умориша» (татары — А.Г.); здесь же Михаил Всеволодич определен как «князь Черниговский»)66.

В Рязанском княжестве в первой трети XIII в. известно немалое количество князей67, но, помимо собственно рязанского княжения68, достоверные сведения имеются только о существовании княжеских столов в Пронске69 и Белгороде70 (близ Рязани).

В начале XIII в. рязанские князья колебались в ориентации между Владимиром и Черниговом; после походов на Рязанскую землю Всеволода Большое Гнездо суздальское влияние возобладало71. Позже (в 1232 г.) рязанские князья участвуют в походе на мордву, возглавляемом сыном великого князя владимирского Всеволодом Юрьевичем72.

В Муромском княжестве в первой трети XIII в. упоминаются князья Владимир Юрьевич (1205 г.)73, Давыд Юрьевич (1207, 1228 гг.)74, Святослав Давыдович, Олег Юрьевич (1220 г.)75, Юрий Давыдович (1228 г.)76. О каких-либо вассальных княжениях в Муромской земле ничего не известно.

Муромское княжество, по-видимому, находилось в некоторой зависимости от Владимиро-Суздальского: муромские князья участвуют в походах суздальских князей на Рязанскую землю (1207 г.), Волжскую Болгарию (1220 г.), мордву (1227 г.)77.

Полоцкое княжество в первой трети XIII в. испытывало сильный натиск немецкого Ордена и Литвы78. В 1223 г. Полоцк (вероятно, вместе с Витебском — центром княжества в составе Полоцкой земли), как говорилось выше, был захвачен смоленскими князьями. Но после ухода Святослава Мстиславича в 1232 г. с полоцкого стола на смоленский в Полоцк, по-видимому, вновь вернулись представители местной княжеской ветви: в 1239 г. сын великого князя владимирского Ярослава Всеволодича Александр (будущий Невский) женился на дочери полоцкого князя Брячислава79, а имя Брячислав употреблялось только среди полоцких Изяславичей.

В XII веке в Полоцкой земле известно несколько мелких княжеств: Минское, Друцкое, Витебское, Логожское, Изяславское, Городенское80. Но в первой трети XIII столетия упоминается в источниках только одно из них — Витебское (витебский князь вместе с полоцким выступает в договоре Смоленска с Ригой и Готским берегом 1229 г. как вассал смоленского князя Мстислава Давыдовича)81, поэтому трудно судить о том, какие изменения политической структуры Полоцкой земли имели место в это время. Возможно, князьями полоцкой ветви возглавлялись в начале XIII в. два княжества в земле летгалов (позже захваченные Орденом)82.

Турово-Пинская земля в первой трети XIII в. представляла собой второстепенное политическое образование. Под 1207 г. в Лаврентьевской летописи упоминаются князья Святополчичи из Турова и Пинска83, в «Повести о битве на Калке» НIЛ — князь Юрий Несвижский84 (Несвиж — город в пределах Турово-Пинского княжества), в Ипатьевской летописи в рассказе о событиях конца первого десятилетия XIII в. и под 1229 г. — князь Владимир Пинский, под 1228 — Ростислав Пинский85.

Что касается земель, не закрепившихся за какой-либо княжеской ветвью, то первая треть XIII в. характеризуется борьбой за княжения в трех из них — Киевской, Новгородской и Галицкой, которую вели четыре сильнейших династии — черниговские Ольговичи, волынские Изяславичи, смоленские Ростиславичи и суздальские Юрьевичи. Приведем данные о правлении князей в центрах этих земель за период до 1240 г. (взятие Киева Батыем). Начальной гранью для Киева определяем 1194 г (смерть князя Святослава Всеволодича, положившая конец т. н. «дуумвирату» — совместному владению Киевской землей представителями Ольговичей и Ростиславичей), Новгорода — 1200 г., когда Всеволод Юрьевич Большое Гнездо сменил на новгородском столе своего подручного князя Ярослава Владимировича (из малозначительной ветви потомков Мономаха) сыном Святославом, Галича — 1199 г. (смерть Владимира Ярославича, прекращение династии галицких Ростиславичей). В скобках после имени князя указываем его принадлежность к той или иной ветви (О — Ольговичи, И — Изяславичи, Р — Ростиславичи, Ю — Юрьевичи). <р>I. Киев86

1194—1202 — Рюрик Ростиславич (Р)
1202 — Ингварь Ярославич (И)
1203—1205 — Рюрик Ростиславич (Р)
1205 — Ингварь Ярославич (И)
1205 — Ростислав Рюрикович (Р)
1205—1206 — Рюрик Ростиславич (Р)
1206 — Всеволод Святославич (О)
1206—1207 — Рюрик Ростиславич (Р)
1207 — Всеволод Святославич (О)
1207—1210 — Рюрик Ростиславич (Р)
1210—1212 — Всеволод Святославич (О)
1212 — Ингварь Ярославич (И)
1212—1223 — Мстислав Романович (Р)87
1223—1234 — Владимир Рюрикович (Р)
1234 — Изяслав (?)
1235—1236 — Владимир Рюрикович (Р)
1236—1238 — Ярослав Всеволодич (Ю)88
1238—1239 — Михаил Всеволодич (О)
1239 — Ростислав Мстиславич (Р)
1240 — Даниил Романович (И)

Среди киевских князей первой половины XIII века есть один, чья принадлежность к той или иной княжеской ветви не ясна — Изяслав. Князь с таким именем упоминается с 1226 по середину 50-х гг. В ранних летописях — Ипатьевской и Новгородской первой — он назван без отчества89. В более поздних (XV века — Софийской I, Новгородской IV, Московской Академической) говорится о вокняжении в Киеве в 1235 г. Изяслава Мстиславича90. Наконец, в ряде летописей конца XV—XVI вв. (Московский свод конца XV в., Симеоновская летопись, Ермолинская летопись, «Летописец от 72-х язык», Тверской сборник) добавлено, что Изяслав Мстиславич — внук Романа Ростиславича91. Исходя из этого, Изяслава следует считать сыном погибшего в битве на Калке в 1223 г. киевского князя Мстислава Романовича. Но многие исследователи, опираясь на такие известные из Ипатьевской летописи факты биографии Изяслава, как его близость с половцами, претензии на Галич, союз со старейшим из Ольговичей — Михаилом Всеволодичем Черниговским, именование Михаилом и Изяславом болоховских князей своею «братьею», предполагали, что речь идет о князе из Ольговичей Изяславе Владимировиче, внуке героев «Слова о полку Игореве» Игоря Святославича и хана Кончака, сыне Владимира Игоревича, в 1206—1208 и 1211 годах княжившего в Галиче92. Изяслав Владимирович упоминается в Ипатьевской летописи в связи с событиями 1211 г.93 Действительно ли князь Изяслав, действовавший позже, и Изяслав Владимирович — одно лицо?

Под 1231 г. в Лаврентьевской летописи рассказывается о княжеском снеме в Киеве, на котором, помимо киевского князя Владимира Рюриковича и его сына Ростислава, были: «Михаилъ князь Черниговьскыи и сынъ его Ростислав, Мстиславичь Мстиславъ Ярославъ Изяславъ и Ростислав Борисович»94. Ростислав — имя сына Михаила Черниговского, следовательно отчество «Мстиславичь» здесь может трактоваться только как обозначение трех названных далее князей: Мстислава, Ярослава и Изяслава95. Вряд ли это дети Мстислава Романовича, поскольку у последнего известны сыновья по имени Святослав, Всеволод и Ростислав (последний, по-видимому, может быть отожествлен с упомянутым среди участников снема Ростиславом Борисовичем — христианское имя Мстислава Романовича было Борис и отчество «Борисович» в данном контексте могло быть применено, чтобы отличить этого князя от названных выше «Мстиславичей»); более вероятно, что речь идет о сыновьях Мстислава Мстиславича Удатного (ум. 1228 г.), имевших княжения в «Русской земле»: в Ипатьевской летописи под тем же годом сообщается, что Даниил Романович дал детям Мстислава, братьям своей жены, г. Торческ96 (близ Киева). Таким образом, в эпоху, когда действовал загадочный князь Изяслав, это имя носил не только сын Владимира Игоревича, но и сын Мстислава Мстиславича97.

Обратимся к рассказу Ипатьевской летописи о событиях 1226 г. В нем говорится, как боярин Жирослав оклеветал княжившего в то время в Галиче Мстислава Мстиславича перед галицкими боярами, сказав, что тот хочет выдать их своему тестю половецкому хану Котяну. Мстиславу удалось оправдаться, после чего он прогнал от себя Жирослава. Рассказ об этом летописец сопровождает проклятиями в адрес «льстивого» боярина Далее говорится: «Оттуду выгнанъ, иде ко Изяславу. Бѣ бо лукавыи льстецъ нареченъ и всихъ стропотливее и ложь пламянъ всеименитыи отцемъ добрымъ. Убожьство возбраняше злобу его, лъжею питашеся язык его, но мудростию возложаше вѣру на лжюу красяшеся лестью паче вѣнца; лжеименѣць, зане прелщаше не токмо чюжих, но и своихъ возлюбленных имения ради ложь. Того бо дѣля жадаша быти у Изяслава»98. Если эта уничижительная характеристика относится к Жирославу, то остается непонятным, почему человек с такими качествами должен желать служить именно Изяславу. Ничего не известно о знаменитом отце Жирослава, неясно, каким «венцом» мог боярин гордиться меньше, чем «лестью». Если же допустить, что речь идет об Изяславе, и что этот последний — сын Мстислава Галицкого, все встанет на свои места: Жирослав захотел служить Изяславу, так как тот так же лжив и льстив, как он (эти качества Изяслава проявятся позже, когда он нарушит союзнический договор с Даниилом Романовичем); знаменитый и «добрый» отец — Мстислав Мстиславич, только что отстоявший свое доброе имя, «венец» — символ княжеской власти. Под «убожеством», мешавшим «злобе», может иметься в виду отсутствие у Изяслава прочной опоры на Руси, в результате чего он был всегда вынужден опираться на иноземные силы — половцев, венгров, татар (заметим, что Галицкая летопись, к которой относится данный текст Ипатьевского свода, была не погодной хроникой, а цельным повествованием99, и летописцу, комментировавшему события 1226 года, последующие деяния Изяслава были известны). Далее под 1226 годом описывается поход венгерского короля на Мстислава, отраженный последним; когда король вернулся в Венгрию, «угони Изяславъ со льстивымъ Жирославом идоста с нимъ в Угры»100. Ясно, что Изяслав имел какое-то княжение в Галицкой земле или близ нее, откуда мог бежать в соседнюю Венгрию.

Под 1233 г. в Ипатьевской летописи сообщается о войне Даниила Романовича с венграми, в которой волынский князь призвал на помощь Владимира Рюриковича Киевского, Изяслава и половцев во главе с ханом Котяном. В ходе войны Изяслав нарушил договор с Даниилом и повоевал его землю, заслужив у летописца обвинение в «лести», сходное с характеристикой 1226 г.101. Хан Котян приходился Мстиславу Мстиславичу тестем, следовательно, если Изяслав — сын Мстислава, то Котян — либо его дед, либо (если Мстислав был женат на Котяновне вторым браком) отец его мачехи. В любом случае102 тесная связь Изяслава с Котяном и вообще с половцами вполне понятна. Она вновь проявилась в 1234 году, когда Изяслав, действуя в союзе с Михаилом Черниговским против Даниила и Владимира Рюриковичей, явился с половецким войском под Киев, разбил Даниила и Владимира и вокняжился (ненадолго) в столице103. Последнее упоминание Изяслава относится к середине 50-х годов: тогда он ненадолго отнял у Даниила Романовича Галич, опираясь на татарскую помощь104.

Два из аргументов, которыми обосновывается точка зрения об Изяславе как сыне Владимира Игоревича — претензии на Галич и близость к половцам — имеют вес лишь в случае, если ей противостоит точка зрения об Изяславе как сыне Мстислава Романовича; но они теряют силу при предположении, что Изяслав — сын Мстислава Мстиславича. Мстислав Мстиславич владел Галичем позже Владимира Игоревича и гораздо дольше (около 9 лет — см ниже). Поэтому претензии его сына на этот город были закономерны. Его дети также были внуками половецкого хана, причем того самого, который действовал в это время (в т.ч. совместно с Изяславом — по крайней мере в 1233 г.). Союз с Михаилом Всеволодичем против Владимира Рюриковича (Ростиславича) не обязательно говорит о принадлежности к Ольговичам — совместные действия князей разных ветвей в первой половине XIII века нередки, причем были и иные случаи, когда один из союзников принадлежал к той же ветви, что и противник (см. об этом ниже). Кроме того, этот союз оформился только в 1234 г., а еще в 1233 г. Изяслав выступает совместно с Владимиром Рюриковичем. Именование Михаилом и Изяславом своею «братьею» болоховских князей, захваченных в плен Даниилом105, не означает, что и Изяслав, и болоховские князья — Ольговичи, т. к. «братьями» считались все представители древнерусского княжеского рода, независимо от принадлежности к тем или иным его ветвям106.

Отчество Изяслава «Мстиславич» в дошедших до нас летописях встречается ранее всего в Софийской первой и Новгородской IV, следовательно, оно читалось в их общем протографе — т. н. Новгородско-Софийском своде 30-х гг. XV в. При составлении этого свода использовался южнорусский источник, близкий к Ипатьевской летописи107, и можно полагать, что отчество Изяслава имелось уже в нем. Именование этого князя внуком Романа Мстиславича, по-видимому, восходит к протографу Ермолинской летописи (с которым связаны все памятники, где оно содержится). Это явно поздняя интерпретация: очевидно, имея в своем источнике (каким был тот же «Новгородско-Софийский свод» — протограф Софийской I и Новгородской IV108) отчество «Мстиславич», прилагаемое к киевскому князю, составитель протографа Ермолинской признал его за сына именно киевского князя Мстислава — погибшего двенадцатью годами ранее на Калке Мстислава Романовича.

Таким образом, весь комплекс известий об Изяславе позволяет предполагать, что это сын Мстислава Удатного, т. е. представитель ветви смоленских Ростиславичей109. Прямых известий о том, где располагалось собственное княжение Изяслава, нет. В историографии предложены два варианта: Каменец110 (М. Дымник)111 и Торческ (А.В. Шабага)112.

Возвращаясь после экскурса о происхождении Изяслава к перечню киевских князей а целом, суммируем, что за 47 лет Ростиславичи владели Киевом около 39, Ольговичи — 4, Изяславичи — 2, Юрьевичи — 2.

II. Новгород113

1200—1205 — Святослав Всеволодич (Ю)
1205—1208 — Константин Всеволодич (Ю)
1208—1210 — Святослав Всеволодич (Ю)
1210—1215 — Мстислав Мстиславич (Р)
1215—1218 — Ярослав Всеволодич (Ю)
1218—1218 — Мстислав Мстиславич (Р)
1218—1219 — Святослав Мстиславич (Р)
1219—1221 — Всеволод Мстиславич (Р)
1222—1223 — Всеволод Юрьевич (Ю)
1223—1224 — Ярослав Всеволодич (Ю)
1224 — Всеволод Юрьевич (Ю)
1225 — Михаил Всеволодич (О)
1228—1229 — Ярослав Всеволодич (Ю)
1229 — Михаил Всеволодич (О)
1229—1230 — Ростислав Михайлович (О)
1230—1238 — Ярослав Всеволодич (Ю)
1238—1240 — Александр Ярославич (Ю)

В сумме за 41 год Юрьевичи княжили в Новгороде около 28 лет, Ростиславичи — 11 лет, Ольговичи — 2,5 года.

III. Галич114 (пропускаются годы, когда он находился в руках венгров)

1199—1205 — Роман Мстиславич (И)
1205—1208 — Даниил Романович (И)
1208—1208 — Владимир Игоревич (О)
1208—1210 — Роман Игоревич (О)
1211 — Владимир Игоревич (О)
1211—1212 — Даниил Романович (И)
1212—1213 — Мстислав Ярославич (И)
1215 — Мстислав Мстиславич (Р)
1217—1218 — Мстислав Мстиславич (Р)
1220—1227 — Мстислав Мстиславич (Р)
1230—1231 — Даниил Романович (И)
1234 — Даниил Романович (И)
1234—1238 — Михаил Всеволодич (О)
1238—1239 — Ростислав Михайлович (О)
1239—1240 — Даниил Романович (И)

В сумме: Изяславичи около 12,5 лет, Ольговичи — 10, Ростиславичи — 9.

Суммируя данные о продолжительности княжений представителей четырех княжеских ветвей по всем «общерусским» столам с начала XIII в. (разумеется, выводы, полученные на основе такого подсчета, весьма условны из-за разной ценности столов) получаем: Ростиславичи — около 50 лет, Юрьевичи — 30, Олеговичи — 16,5, Изяславичи — 13. Если разделить весь период 1201—1240 гг. на два — до битвы на Калке, первого столкновения с монголо-татарами, в 1223 г., и после, то окажется, что до Калки Ростиславичи лидируют несомненно: 33 года княжения, при этом держат первенство в Киеве — 19 лет против 3 у Ольговичей и 1 у Изяславичей, практически не уступают Юрьевичам в Новгороде — 11 против 12 (в сумме у Юрьевичей 12 лет, Изяславичей — 8,5, Ольговичей — 8). Апогеем могущества Ростиславичей можно считать 1217—1218 и 1220—1221 гг., когда они владели и киевским (Мстислав Романович) и новгородским (Святослав и Всеволод Мстиславичи, его сыновья), и галицким (Мстислав Мстиславич) столами. После же 1223 г. по 17 лет на общерусских столах княжат Ростиславичи и Юрьевичи; если ранее последние ограничивались Новгородом, то теперь появляются и в Киеве; Ростиславичи же после 1227 г. княжат только на киевском столе; 8,5 лет у Ольговичей (причем они побывали на всех трех столах) и 4,5 у Изяславичей.

Оценивая успехи княжеских ветвей в борьбе за «общерусские» столы, отметим также, что Ростиславичи меньше, чем другие, не владели ни одним из них: всего около 6 лет — 2 до 1223 г. и 4 после, но эти последние 4 года падают на 1236—1240 гг.; влияние Ростиславичей, таким образом, упало как раз накануне Батыева нашествия. Юрьевичи пребывали без общерусских столов около 13 лет — 10,5 до 1223 г. и 2,5 после, причем только до начала 30-х годов. Ольговичи не вмешивались в борьбу за общерусские столы до 1206 года. С 1206 по 1212 гг. они активно борются одновременно за Киев и за Галич, в 1211—1212 гг. лишаются обоих этих столов. Возобновляет борьбу в 20-е годы Михаил Всеволодич, причем первоначальная его цель — Новгород. Потерпев здесь в начале 30-х годов неудачу, он переключается на Киев и Галич, имеет в этой борьбе успех (в 1238—1239 гг. некоторое время контролирует оба стола), но ко времени нашествия татар на Южную Русь теряет все. Изяславичи сильны в начале XIII века, когда Роман Мстиславич владеет Галичем и пытается распространить свою гегемонию на Киев (дважды сводя с киевского стола Рюрика Ростиславича) После его смерти в 1205 г. Изяславичи не смогли удержаться в Галиче, хотя пытались это сделать в начале 10-х годов. После смерти Мстислава Удатного (1228 г.) Даниил Романович возобновляет борьбу за Галич, и в 1239 овладевает им (как выяснилось позже, окончательно), а перед самым нашествием Батыя подчиняет себе и Киев.

Таким образом, к концу 30-х годов в Новгороде прочно утвердились суздальские Юрьевичи, а Галичем овладели волынские Изяславичи. Киевский стол после длительного княжения Ростиславичей стал переходить из рук в руки, за период 1236—1240 на нем побывали представители всех четырех сильнейших ветвей, но ни одной из них не удалось закрепиться в Киеве.

Как и «родовые» княжества. Киевская, Новгородская и Галицкая земли также имели в своем составе вассальные княжения. Борьба за них была составной частью борьбы за главенство во всей земле. Перечислим упоминания в источниках вассальных княжений в Киевской, Новгородской и Галицкой землях в I трети XIII века с указанием, князь какой ветви занимал в это время главный стол земли.

I. Киевская земля

год город князь киевский князь
1202 Овруч Рюрик Ростиславич (Р)115 Ингварь Ярославич (И)
1205 Вышгород Ярослав Владимирович (сын Владимира Мстиславича, внука Владимира Мономаха, не принадлежал ни к одной из сильнейших княжеских ветвей, но был близок к Всеволоду Большое Гнездо), затем Ростислав Рюрикович (Р)116 Рюрик Ростиславич (Р)
1206 Овруч Рюрик Ростиславич (Р)117 Всеволод Святославич (О)
1206 Вышгород Ростислав Рюрикович (Р)118 он же
1207 Треполь Ярослав Владимирович119 Рюрик Ростиславич (Р)
1207 Белгород Мстислав Романович (Р)120 он же
1207 Торческ Мстислав Мстиславич (Р)121 он же
1212 Вышгород Ростислав и Ярополк Ярославичи (О)122 Всеволод Святославич (О)
1231 Торческ Даниил Романович (И), передает детям Мстислава Мстиславича (Р)123 Владимир Рюрикович (Р)

II. Новгородская земля

год город князь новгородский князь
1211 Великие Луки Владимир Мстиславич (Р)124 Мстислав Мстиславич (Р)
1218 Торжок Василий Мстиславич (Р)125 он же
1225 Торжок Владимир Мстиславич (Р)126 нет князя

III. ГАЛИЦКАЯ ЗЕМЛЯ

Здесь в начале века известны княжения Звенигородское и Перемышльское, которыми владели представители Ольговичей Роман и Святослав Игоревичи (в то время как их старший брат Владимир княжил в Галиче)127, и Теребовльское, доставшееся ок 1211 г. Изяславу, сыну Владимира128. Перемышль в начале 30-х годов входил во владения Александра Всеволодича Белзского, двоюродного брата Даниила и Василька Романовичей129. В конце 30-х годов, когда Даниил закрепился в Галиче, вся Галицкая земля оказалась под его властью.

Известия о княжениях в составе Киевской, Новгородской и Галицкой земель отражают разный статус этих «общерусских» столов и ход борьбы за них в первые 40 лет XIII века. В Киевской земле в семи случаях из двенадцати князья, держащие города, принадлежат к другой ветви, чем князь, сидящий в это время в Киеве. 4 случая из 5, в которых киевский и вассальный князь принадлежат к одной ветви, относятся к эпизодам борьбы за преобладание в Киевской земле: Ростислав Рюрикович изгоняет подручного Всеволоду Большое Гнездо князя Ярослава Владимировича из Вышгорода в 1205 г., после того, как его отец Рюрик вокняжился в Киеве130. В 1207 г. борьба за изгнание Мстислава Романовича из Белгорода и Мстислава Мстиславича из Торческа является составной частью борьбы Всеволода Святославича за Киев против Рюрика Ростиславича131. В 1212 г. Ростиславичи изгоняют из Вышгорода Ростислава и Ярополка Ярославичей, после чего Всеволод Святославич оставляет Киев132. Нужно отметить, что летописи зафиксировали, по-видимому, лишь незначительную часть фактов существования мелких княжений в Киевской земле. Дело в том, что если сведения о таких столах в Новгородской и Галицкой землях содержатся в новгородском и галицко-волынском летописании, подробно описывающим политическую историю своих земель, то известия о княжениях на территории Киевщины происходят из летописей других земель (для которых киевские события не были ведущей темой) — Владимиро-Суздальской (8 известий), Новгородской (1), Галицко-Волынской (1); киевская летопись первой половины XIII в. в цельном виде до нас не дошла. Преобладание среди держателей вассальных княжений в Киевской земле князей, принадлежавших к иным, чем киевский князь, ветвям, свидетельствует в пользу концепции «коллективного сюзеренитета» над «столичным» княжеством — по-видимому, в этом отразилось право всех сильнейших княжеских ветвей на «часть» в его пределах.

В Новгородской земле в 2 из 3 случаев новгородский князь и вассальные князья принадлежат к одной ветви: князь, занимающий главный город земли, сажает в «пригородах» своих родственников. В 1225 г. в Торжке еще княжит представитель Ростиславичей, хотя новгородский стол они утратили четырьмя годами раньше.

В Галицкой земле обладание главным столом давало право на власть в восточной ее части. В центре же Западной Галичины — Перемышле мог княжить и князь, враждебный галицкому. Таков был Александр Всеволодич (принадлежавший к той же ветви, что и Даниил и Василько Романовичи, но, как правило, действовавший против них)133; такая же ситуация сложилась в 1236—1238 гг., когда Михаил Всеволодич Черниговский владел Галичем, но Перемышль вынужден был уступить Даниилу Романовичу134.

В Псковской земле в первой трети XIII столетия упоминаются несколько князей из ветви Ростиславичей: в нач. 10-х гг. — Владимир Мстиславич (брат Мстислава Удатного)135, Всеволод Борисович (сын Мстислава-Бориса Романовича, князя киевского)136, под 1216 г. — вновь Владимир Мстиславич137, под 1232 г. — Юрий, его племянник138.

Что касается Переяславского княжества, то оно в XIII в. потеряло былое значение. Во втором десятилетии XIII в. в Переяславле Русском княжил сын Всеволода Большое Гнездо Владимир139, позже внук Всеволода Всеволод Константинович (1227 г.)140, затем вновь сын — Святослав Всеволодич (1228 г.)141. В 1230 г. этот князь уже вновь находился в Северо-Восточной Руси142. О более поздних переяславских князьях сведений нет. Сообщая о взятии города татарами в 1239 г., летописи ничего не говорят о наличии в нем князя143.

В первой трети XIII столетия было относительно немного усобиц внутри «родовых» княжеств, т. е. борьбы между князьями одной ветви. В этом плане выделяется. Волынь, где в период 1205—1219 гг. (а частично и позже) велась борьба между Изяславичами, завершившаяся победой Даниила и Василько Романовичей. В других же княжествах известны единичные конфликты: 1216 и 1229 гг. в Северо-Восточной Руси (при этом первый начался с борьбы за новгородский стол, а второй разрешился мирно), 1226 г. в Черниговской земле, 1232 г. в Смоленской. Основная же политическая борьба велась между четырьмя сильнейшими ветвями — Ольговичами, Изяславичами, Ростиславичами и Юрьевичами за три «общерусских» стола — Киев, Новгород и Галич.

Борьба за эти столы могла вестись Не только между князьями, принадлежавшими к разным ветвям, но и сопровождаться союзами представителей разных ветвей144. Так, в начале века Ростиславичи и Ольговичи объединялись в борьбе за Киев и Галич против Изяславичей, а в 1206—1210 гг. боролись за Киев уже между собой, причем на стороне Ростиславичей в 1207 г. выступил Всеволод Юрьевич Суздальский145. В 1216 г. на сторону Ростиславичей (новгородского князя Мстислава Мстиславича и смоленского Владимира Рюриковича) в борьбе с Юрием и Ярославом Всеволодичами встал их старший брат Константин; это позволило ему отобрать у Юрия владимирский стол146. В 1234—1236 гг. за Киев и Галич сражались, с одной стороны, Ольгович Михаил Всеволодич и Ростиславич Изяслав Мстиславич, с другой — Изяславич Даниил Романович и Ростиславич Владимир Рюрикович, некоторое время в союзе с ними действовал Ольгович Мстислав Глебович (двоюродный брат Михаила)147; в 1236 г. к Владимиру и Даниилу присоединился Ярослав Всеволодич, пришедший из Новгорода на киевское княжение148.

Борьба за «общерусские» столы сопровождает всю историю Руси первых четырех десятилетий XIII века, но последнее десятилетие перед монголо-татарским нашествием характеризуется тем, что она приняла характер почти перманентных военных действий, локализованных главным образом в южнорусских землях.

Обострение ситуации началось после смерти Мстислава Мстиславича Удатного, в период галицкого княжения которого (до 1227 г., когда он передал Галич своему зятю венгерскому королевичу Андрею)149, в Южной Руси сохранялась определенная стабильность.

годы события150
1228 Война Владимира Рюриковича Киевского, Михаила Всеволодича Черниговского и половецкого хана Котяна против Даниила Романовича Волынского, призвавшего на помощь поляков. Завершилась миром151.
1229 Вокняжение Михаила Всеволодича в Новгороде (в результате победы прочерниговской группировки боярства)152
1230 Возвращение Ярослава Всеволодича на новгородский стол (в результате победы просуздальской группировки боярства)153
1231 Попытка Михаила Всеволодича выступить против Владимира Рюриковича. Даниил Романович оказывает последнему поддержку и заключается мир154. Поход Ярослава Всеволодича (при поддержке брата Юрия, великого князя владимирского) на г. Серенек против Михаила155.
1232 Попытка князя из Ольговичей Святослава Трубчевского двинуться с новгородскими боярами (из прочерниговской группировки) на Новгород; окончилась неудачей156.
1234 Поход Михаила и Изяслава на Киев. Даниил приходит на помощь Владимиру. Михаил отступает к Чернигову, Изяслав бежит к половцам. Владимир и Даниил, действуя в союзе с Мстиславом Глебовичем, осаждают Чернигов. По соглашению с черниговцами в городе садится Мстислав. Но затем Михаилу удается нанести поражение галичанам Даниила. Даниил и Владимир возвращаются к Киеву. Тем временем Изяслав приводит половецкое войско, которое под Звенигородом наносит поражение Даниилу и Владимиру. Киевский князь попадает в плен. Изяслав занимает киевский стол, а Михаил овладевает Галичем157.
1235— 1236 Идут военные действия на территориях Галицкой и Волынской земель между Михаилом и Изяславом, с одной стороны (в союзе с половцами и Конрадом Мазовецким) и Даниилом и Васильком Романовичами (в союзе с Владимиром Рюриковичем и литовцами) — с другой. Даниил пытается отвоевать у Михаила Галич, но добивается возвращения только Перемышля. Владимир, освободившись из половецкого плена за выкуп, возвращает себе киевский стол и вскоре (видимо, по соглашению с Даниилом) уступает его Ярославу Всеволодичу, пришедшему из Новгорода158.
1238 Ярослав, узнав о гибели своего старшего брата Юрия в бою с монголами на р. Сить, уходит из Киева и садится на освободившийся владимирский стол. Михаил занимает Киев, оставив в Галиче своего сына Ростислава. Перемышль вновь переходит в руки черниговских князей159.
1239 Даниил возвращает себе Галич160.
Зима 1239—1940 Ярослав выступает в поход на Юг Руси. Михаил бросает Киев и бежит в Венгрию. Ярослав захватывает Каменец, взяв в нем в плен жену и бояр Михаила. В Киеве садится князь из Ростиславичей Ростислав Мстиславич161. Очевидно, его вокняжение произошло с санкции Ярослава Всеволодиче. В том же 6747 году Ярослав «иде Смолиньску на Литву и Литву побѣди и князя ихъ ялъ, а смольняны урядивъ, князя Всеволода (брата Ростислава Мстиславича, сына Мстислава Романовича — А.Г.) посади на столѣ»162. Неясно, имело это место до или после взятия Ярославом Каменца163. Но в любом случае очевидно, что Ярослав предпринял масштабную акцию (Смоленск — Южная Русь), результатом которой стало вокняжение в Смоленске и Киеве двух братьев — представителей ветви Ростиславичей164.
1240 Даниил захватывает Ростислава и оставляет в Киеве своего боярина Дмитра165.

Нашествие Батыя на Южную Русь 1239—1241 гг. временно отодвинуло междоусобную борьбу князей на второй план, но не привело к ее полному прекращению Если вооруженная борьба за Киев более не возобновлялась, то Галич еще некоторое время оставался объектом соперничества. В первой половине 40-х годов на него продолжали претендовать Михаил Всеволодич и его сын Ростислав, ставший зятем венгерского короля Белы IV. Итог борьбы подвела битва при Ярославе 17 августа 1245 г., где Даниил и Василько разбили Ростислава с союзным ему венгерско-польским войском166. В середине 50-х годов безуспешную попытку захватить Галич предпринял Изяслав Мстиславич, опиравшийся на помощь татар167.

* * *

Для политической структуры Руси первой трети XIII столетия было характерно сочетание земель, управлявшихся определенными ветвями княжеского рода Рюриковичей, с землями, не закрепившимися к тому времени за какой-либо ветвью. Ведущую роль играли четыре земли и соответствующие им княжеские ветви — Черниговская (Ольговичи), Волынская (Изяславичи), Смоленская (Ростиславичи) и Суздальская (Юрьевичи). Между князьями этих ветвей шла борьба за три «общерусских» стола — киевский, новгородский и галицкий. Сильнейшие «родовые» княжества при этом оставались стабильными, в том смысле, что если в них и происходила борьба за перераспределение столов, то шла она внутри местной княжеской ветви (чаще всего — на Волыни, редко — в Черниговской, Суздальской и Смоленской землях). Князья других ветвей на «чужие» «родовые» княжества не посягали168: даже если князь, возглавлявший «родовое» княжество, терпел поражение от князей иной ветви на своей территории, победители не сами пытались сесть в его столице, а стремились передать власть в ней другому, дружественному им князю из той же ветви (Мстислав Удатный — Константину Всеволодичу в Суздальской земле в 1216 г., Владимир Рюрикович и Даниил Романович — Мстиславу Глебовичу в Черниговской земле в 1234 г.). Напротив, за «общерусские» столы борьба шла почти исключительно между князьями разных ветвей169. При этом среди киевских князей первых четырех десятилетий XIII в. были представители всех четырех сильнейших ветвей, новгородских — трех (кроме юго-западных Изяславичей) и галицких — трех (кроме северо-восточных Юрьевичей; заметим, однако, что в 1205 г. их представитель Ярослав Всеволодич претендовал на галицкий стол170). Ко времени монголо-татарского нашествия исход борьбы за эти три княжения не был ясен. Даже о Новгороде нельзя сказать, что суздальские Юрьевичи его прочно держали: князья других ветвей не посягали на Новгород только последние 5 лет до Батыева похода на Северную Русь (напомним, что в начале XIII столетия Юрьевичи контролировали Новгород дольше, но затем вынуждены были его уступить). Борьба за Галич продолжалась и после нашествия. Судьба Киева была вообще неясной — с 1235 г. до взятия его Батыем в 1240 г. на киевском столе сменились 6 князей из всех четырех сильнейших ветвей.

Примечания

1. См.: Горский А.А. Русь в конце X — начале XII в.: территориально-политическая структура («земли» и «волости») // Отечественная история. 1992. № 4.

2. См.: Черепнин Л.В. Исторические условия формирования русской народности до конца XV в. // Вопросы формирования русской народности и нации. М.—Л., 1958. С. 63—64; он же. К вопросу о характере и форме Древнерусского государства X — начала XIII в. // Исторические записки. М., 1972. Т. 89. С. 366—369; Толочко А.П. Князь в Древней Руси: Власть, собственность, идеология. Киев, 1992. С. 151—162. Существует точка зрения на древнерусские волости XI — начала XIII в. как самоуправляющиеся государства-общины с городами во главе — «города-государства» (Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988). Анализ употребления термина «волость» в источниках не подкрепляет эту гипотезу. В XI — начале XII в. волость выступает как княжеское владение (Горский А.А. Русь в конце X — начале XII в. С. 155—156). Аналогичная картина наблюдается в период середины XII — первой трети XIII в.: в более чем 70% упоминаний «волостей» они определяются по правящим в них князьям (ПСРЛ. М., 1962. Т. 1. Стб. 302, 315, 320, 329, 335, 347, 395, 413, 434—436, 442, 448; Т. 2. М., 1962. Стб. 301, 305—306, 308, 310—312, 330, 332, 337, 343, 347, 366, 372—373, 375, 378. 383, 386, 388, 396, 399, 405, 451—453, 455, 458, 460, 471, 476. 478, 486, 488, 493—494, 517, 523, 525, 533—534, 543, 549, 562, 571, 579, 592, 599, 602, 604, 614, 679, 683—686, 695—698, 700—702, 744, 746; НIЛ. М.—Л., 1950. С. 29, 43, 55, 64; Слово о палку Игореве. М.—Л., 1950. С. 23—24), при этом во многих случаях существуют прямые указания на распределение волостей как княжескую прерогативу (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 320, 329; Т. 2. Стб. 305, 310, 312, 343, 347, 366, 372—375, 378, 399, 405, 471, 478, 488, 494, 523; 525, 533—534, 543, 571, 604, 683—686, 701, 744; НIЛ. С. 29); лишь в 24-х упоминаниях (из почти двухсот) волости определяются притяжательными прилагательными, образованными от названий их политических центров (Киевская, Черниговская, Смоленская, Новгородская и т. д.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 350; Т. 2. Стб. 296, 306, 311, 314, 339, 456, 492, 498, 500, 550, 561, 579, 597, 602, 614, 645, 653, 691, 693; НIЛ. С. 56, 64, 71; ДКУ. М., 1976. С. 144).

3. ПСРЛ. Т. 1. СТБ. 121.

4. Там же. Стб. 257; Т. 2. Стб. 308.

5. Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X—XIV вв. М., 1984. С. 67—69, 72—73.

6. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 257.

7. См.: Рапов О.М. Княжеские владения на Руси в X — первой половине XIII в. М., 1977. С. 120—121.

8. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 296, 301; Т. 2. Стб. 290.

9. См.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 108—109, 114—115, 120—122.

10. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 298.

11. Окончательно такое положение определилось после того, как старший сын Изяслава Мстислав отнял Владимир Волынский у своего дяди Владимира Мстиславича (1156 г.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 484—485).

12. По-видимому, с 50-х годов (См.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 90—91).

13. См.: Пашуто В.Т. Черты политического строя Древней Руси // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 73—76; Рыбаков Б.А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971. С. 154—162; Черепнин Л.В. К вопросу о характере и форме... С. 364—365; Котляр Н.Ф. Отражение в «Слове о полку Игореве» государственной структуры Руси эпохи феодальной раздробленности // Древнейшие государства на территории СССР. 1985 год. М., 1986. (Критику концепции «коллективного сюзеренитета» над Киевской землей см.: Толочко А.П. Указ. соч. С. 54—66). Заметим, что князь, занимавший киевский стол, далеко не всегда теперь был сильнейшим и старейшим в роде Рюриковичей; более того, он не всегда был даже старейшим в своей княжеской ветви: такая ситуация возникала в княжение Изяслава Мстиславича (1146—1154 гг., с перерывами), Глеба Юрьевича (1169—1171 гг.). Ингваря Ярославича (1202, 1205 гг.), Ярослава Всеволодиче (1236—1238 гг.).

14. О новгородских князьях и их отношениях с боярством см.: Янин В.Л. Новгородские посадники. М., 1962. С. 94—116; он же. Актовые печати Древней Руси X—XV вв. М., 1970. Т. 1. С. 91. Специфику политического строя Новгородской земли подтверждают наблюдения за применением в середине XII — первой трети XIII в. термина «волость»: при употреблении по отношению к новгородской территории (в отличие от других земель) он ни разу не сочетается с указанием на князя-владельца; речь идет только о «новгородской волости» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 386; Т. 2. Стб. 311, 550, 561; НIЛ. С. 56, 64, 71).

15. См.: Янин В.Л. «Болотовский» договор о взаимоотношениях Новгорода и Пскова в XII—XIV веках // Отечественная история. 1992. № 6. С. 8—12; письмо В.А. Бурова по поводу этой статьи и ответ В.Л. Янина // Там же. 1993. № 6.

16. См.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 141, 143—146, 149, 151, 153—154, 157—158, 167.

17. На «общерусский» характер галицкого наследства было обращено внимание А.К Зайцевым в докладе «Внешнеполитический аспект феодальной раздробленности» на чтениях памяти В.Т. Пашуто 1988 г.

18. Княжеское «старейшинство» в раннесредневековой Руси передавалось от старшего брата к младшему и от младшего из братьев к старшему племяннику (старшему сыну старшего из братьев в предыдущем поколении).

19. См.: Гущин А.Р. Черниговские князья в XI — первой трети XIII вв.: последовательность замещения великокняжеского стала // Тезисы историко-археологического семинара «Чернигов и его округа в IX—XIII вв.» Чернигов, 1990.

20. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 435.

21. См.: Fennell J. Last Years of Rjurik Rostislavich // Essays in honour of A.A. Zimin. Columbus (Ohio), 1985.

22. См.: Бережков Н.Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 104.

23. НIЛ. С. 53. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч. С. 256—258.

24. НIЛ. С. 53; ПСРЛ. СПб., 1856. Т. 7. С. 118 (Воскресенская летопись).

25. Во время похода Ростиславичей на Киев два племянника Всеволода, Ростислав и Ярополк Ярославичи, держали Вышгород — город в Киевской земле (НIЛ. С. 53).

26. В 1206—1210 гг. Рюрик и Всеволод пять раз сменяли друг друга на киевском столе (см. ниже хронологический перечень киевских князей).

27. Зотов Р.В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время. СПб., 1892. С. 25. 45—47.

28. Там же. С. 21. 30—31.

29. Там же. С. 47—66.

30. НIЛ. С. 64. О дате см.: Бережков Н.Т. Указ. соч. С. 269. Слова, что Михаил приехал на помощь к Юрию «съ церниговьци», вряд ли можно считать свидетельством, что он княжил в самом Чернигове: для новгородского летописца «черниговцами» были вообще жители Черниговской земли В то же время из текста следует, что Михаил выступал как подручный князь Юрия: «поймите у мене мои шюринъ Михаила» — говорит тот новгородцам. Сомнительно, чтобы в такой роли был главный князь Черниговской земли.

31. НIЛ. С. 64.

32. Вокняжившись в Новгороде в 1226 году вторично, Михаил на следующий год также ушел в Чернигов; но на этот раз он не отказался от новгородского княжения, оставив вместо себя сына Ростислава (там же. С. 68—66).

33. Вопрос о княжении Мстислава в Чернигове не вполне ясен. В 1235 г. он выступил против Михаила в союзе с вторгшимися в Черниговщину Владимиром Рюриковичем Киевским и Даниилом Романовичем Волынским; Владимир и Даниил заключили мир с Мстиславом и черниговцами (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 772): по-видимому, Мстислав по атому договору стал черниговским князем. Но затем военный успех перешел к Михаилу, он разбил противников, овладел Галичем (а киевским князем стал его союзник Изяслав: НIЛ. С. 74). Что стало после этого с Мстиславом — неизвестно. В 1236 г., во время осады Чернигова татарами, он пытается атаковать осаждающих, но судя по тексту, непосредственно в Чернигове в это время Мстислав не сидел («Слышавъ же Мьстиславъ Глѣбовичъ нападение на град иноплеменьных, приде на ны со всими вои...»: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 782).

34. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 416.

35. Там же. Т. 2. Стб. 741.

36. Там же. Стб. 780—781.

37. Там же. Стб. 744; Т. 1. Стб. 448: «Георгии князь Всеволодичь (великий князь владимирский Юрий — А.Г.) с сыновцы своими с Константиновичема Василием и Всеволодом ходи в помочь Михаилу Всеволодичю на Олга Курьскаго и створь миръ межи ими». Это первое известие о междоусобном конфликте в первой половине XIII столетия между черниговскими Ольговичами. Второй и последний такой случай относится к 1235 году, когда в союзе с противниками черниговского князя Михаила Всеволодича выступает его двоюродный брат Мстислав Глебович.

38. НIЛ. С. 280; ср. С. 71.

39. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 470.

40. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 720.

41. Приводим даты, уточненные в новейшем исследовании А.В. Шабаги (Шабага А.В. Опыт исследования Галицко-Волынской летописи методом контент-анализа. Дис. ... канд. ист. наук М., 1961).

42. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 798—766.

43. Там же. Стб. 725, 728—729, 763—764, 766, 771—772. В начале XIII в. в Белзе короткое время княжил Василько Романович, позже им владели двоюродные братья Даниила и Василька Всеволод и Александр Всеволодичи.

44. Там же. Стб. 725, 727, 750, 753, 782—784. Луцком владели Ингварь Ярославич (двоюродный дядя Даниила), потом его брат Мстислав Ярославич, а после его смерти в 1226 г. — племянник Мстислава Ярослав Ингваревич (до 1228 г.). В 1240 г. Даниил отдал Луцк Ростиславу, сыну Михаила Черниговского (и своей сестры), но во время нашествия Батыя Ростислав бежал в Польшу.

45. Там же. Стб. 722. Здесь княжил при жизни своего брата Ингваря Мстислав Ярославич.

46. Там же. Стб. 753, 774. В 1228 г. Даниил дал Ярославу Ингваревичу вместо Луцка Перемиль, а потом Межибожье. В рассказе о событиях 1234 г. упоминается Борис Межибожский.

47. В НIЛ упоминается о гибели в битве на Калке 1233 г. князя Святослава Шумского (НIЛ. С. 63). Его происхождение неясно: возможно, как и упомянутый рядом Изяслав Ингваревич, он был одним из сыновей Ингваря Ярославича (ср.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 196); в начале XIII в. Шумск входил во владения Ингваря (см.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 725).

48. Там же. Стб. 720—721, 726—730.

49. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 767, 774—775, 791—792.

50. Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. М., 1950. С. 160—151; Котляр Н.Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX—XIII вв. Киев, 1685. С. 129.

51. Зотов Р.В. Указ. соч. С. 156—165; Рапов О.М. Указ. соч. С. 196.

52. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 775.

53. См. примеры употребления термина «братья» в сношениях между князьями-Рюриковичами: Франчук В.Ю.. Киевская летопись. Киев, 1986. С. 159—176.

54. О датах правления этих князей см.: Голубовский П.В. История Смоленской земли до начала XV века. Киев, 1861. С. 176, 183, 185, 166—196; Рапов О.М. Указ. соч. С. 179—181, 192.

55. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 435.

56. НIЛ. С. 53, 64.

57. Там же. С. 263.

58. Голубовский П.В. История Смоленской земли. С. 196—198, 299.

59. НIЛ. С. 72.

60. Смоленские грамоты XIII—XIV веков. М., 1963. С. 24.

61. См.: Кучкин ПА. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X—XIV вв. М., 1684. С. 68—101.

62. НIЛ. С. 55—57. Первый конфликт Константина с Юрием произошел еще в 1212—1213 гг. (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 437—438; Т. 25. М.—Л., 1949. С. 109 — Московский свод конца XV в.; Летописец Переяславля Суздальского. М., 1851 С. 111—112). После 1216 г. междоусобных столкновений в Северо-Восточной Руси не была В 1226 г. Ярослав и сыновья Константина выступили было против Юрия, но дело обошлось без кровопролития, мирным соглашением (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 451—452). Возможно, конфликт Ярослава с Юрием был связан с захватом в том же году Михаилом Черниговским новгородского стола, принадлежавшего до того Ярославу (НIЛ. С. 67—68); Михаил был братом жены Юрия и в 1225 г. в первый раз вступил на новгородский стол именно при поддержке последнего. (Там же. С. 64).

63. См.: Кучкин В.А. Формирование... С. 100—101.

64. См.: Poppe A. O tytule wielkoksiążęcym na Rusi // Przegląd historyczny. Warszawa, 1984. T. 75. Zesz. 3. S. 432—439; idem. Words that Serve the Authority: on the Title of «Grand Prince» in Kievan Rus' // Acta Poloniae Historica. Warszawa, 1989. T. 60. P. 174—184.

65. См.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 439, 441—442 (Константин Всеволодич), 444—451, 453, 456—460, 464—465 (Юрий Всеволодич), 467, 469 (Ярослав Всеволодич).

66. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 741, 808. Под 1220 г. и в повести о Батыевом нашествии Ипатьевской летописи Юрий назван «великим князем» без определения «суздальский», но поскольку в тексте перед упоминанием Юрия говорится о «Суждале» (в южнорусском летописании так обозначалась тогда Северо-Восточная Русь в целом), фактически эта оговорка сохраняется: «ѣха Василко Суждалю на свадбу шурина своего ко великому князю Юрью» (Там же. Стб. 758); «Кюръ Михаилович же утече со своими людми до Суждаля и поведа великому князю Юрьеви безбожных Агарянь приходъ нашествие; то слышавъ великии князь Юрьи...» (Там же. Стб. 770).

67. Перечень их см.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 126—128, 132—133.

68. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 778; Т. 1. Стб. 425, 430; Летописец Переяславля Суздальского. М., 1851. С. 108.

69. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 430—431; Летописец Переяславля Суздальского. С. 108—100.

70. Летописец Переяславля Суздальского. С. 100.

71. См.: Кузьмин А.Г. Рязанское летописание. М., 1065. С. 130—144.

72. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 450.

73. Там же. Стб. 412; СПб., 1013. Т. 18. С. 30 (Симеоновская летопись).

74. Там же. Стб. 430—431, 450; Летописец Переяславля Суздальского. С. 108—100.

75. ПСРЛ. М.—Л., 1040. Т. 25. С. 116—117.

76. Там же. Т. 1. Стб. 451.

77. Там же. Стб. 430—431, 451; Т. 25. С. 116—117.

78. См.: Алексеев Л.В. Полоцкая земля. М., 1066. С. 282—288.

79. НIЛ. С. 77.

80. См. о них: Алексеев Л.В. Полоцкая земля. С. 252—281, Рапов О.М. Указ. соч. С. 54—65; Семянчук Г.М. Полоцкая земля у XII — першай половине XIII ст. (Змены у адміністрацыйна-палітычной і тэрытарыяльнай структурах) // Весці Акадэміі Навук Беларусі. серыя грамадскіх навук. Мінск, 1002. № 3—4.

81. Смоленские грамоты XIII—XIV веков. С. 24.

82. См. о них: Алексеев Л.В. Полоцкая земля. С. 160—173, 283—285. Существует также мнение, что князья Ерсике и Кокнесе были выходцами из местной латгальской знати (см.: Назарова ЕЛ. Спорный вопрос истории Полоцкой земли в латышской историографии конца XIX — начале XX в. 11 Образование Древнерусского государства: Спорные проблемы. Чтения памяти В.Т. Пашуто. Тезисы докладов. М., 1902).

83. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 420.

84. НIЛ. С. 63.

85. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 720, 753—754.

86. О смене князей на киевском столе см.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 412, 417—421, 425—420, 432—433, 435; Т. 2. Стб. 681, 720, 746, 777, 783; НIЛ. С. 53, 74.

87. О дате вокняжения Мстислава Романовича в Киеве см.: Бережков Н.Г. Указ. соч. С. 256—258.

88. О хронологических рамках княжения Ярослава в Киеве см.: Горский А.А. Проблемы изучения «Слова о погибели Рускыя земли» // ТОДРЛ. Л., 1900. Т. 43. С. 24—32.

89. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 748, 750. 770—772, 775, 829; НIЛ. С. 74.

90. ПСРЛ. 2-е изд. Л., 1025. Т. 5. Вып. 1. С. 210 (Софийская I летопись); 2-е изд. Пг., 1915. Т. 4. Вып. 1. С. 214 (Новгородская IV летопись); М, 1962. Т. 1. Стб. 513 (Московская Академическая летопись).

91. ПСРЛ. Т. 25. С. 126; Т. 18. С. 54; СПб., 1910. Т. 23. С. 74 (Ермолинская летопись); Л., 1963. Т. 28. С. 52, 210 («Летописец от 72-х язык»); М., 1965. Т. 15. Стб. 364 (Тверской сборник).

92. Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 1991. Т. 2—3. С. 504, 635. Прим. 347; Арцыбашев Н.С. Повествование о России. М., 1838. Т. 1. Кн. 2. Отд. 1. С. 339; Соловьев С.М. Соч. Кн. 2. История Российская с древнейших времен. М., 1988. Т. 3—4. С. 129, 321. Прим. 264; Зубрицкий Д. Указ. соч. Ч. 3. С. 178; Шараневич И. Указ. соч. С. 92; Голубовский П.В. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1881. С. 185—188; Зотов Р.В. Указ. соч. С. 76—79; Мавродин В.В. Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века). Л., 1940. С. 287—288; Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 273; Dimnik M. Russian Princes and Their Identities in the First Half of the Thirteenth Century // Medieval Studies. Toronto, 1078. Vol. 40. P. 170—177; Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200—1304. М., 1989. С. 113—114, 133, 139; Котляр М.Ф. Загадковий Ізяслав з Галицько-Волинського літопису // УIЖ. 1991. № 10.

93. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 723, 726.

94. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 457.

95. М. Дымник предлагает иную расшифровку списка участников снема: Михаил и его сын Ростислав, Ростислав Мстиславич (смоленский князь; по мнению Дымника, имя второго Ростислава в тексте по ошибке пропущено), Мстислав Глебович (двоюродный брат Михаила), Ярослав Ингваревич Луцкий, Изяслав Владимирович (четвероюродный брат Михаила), полоцкий князь Ростислав Борисович (Dimnik M. Mikhail, Prince of Chernigov and Grand Prince of Kiev. 1224—1246. Toronto. 1981. p. 66—67). Однако вряд ли возможно упоминание трех князей без отчеств при том, что имена остальных даны либо с отчествами, либо с указанием княжений.

96. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 766.

97. Известны еще два сына Мстислава Мстиславича — Василий Мстиславич, умерший в 1218 г. (НIЛ. С. 57), а также Юрий. В НIЛ упоминается о посажении в 1232 г. на псковский стол Юрия, шурина новгородского князя Ярослава Всеволодиче, сына Всеволода Большое Гнездо (НIЛ. С. 72). Ярослав, как и Даниил Романович, был женат на дочери Мстислава Мстиславича (см.: Кучкин В.Л. К биографии Александра Невского // Древнейшие государства на территории СССР. 1985 год. М., 1987). Возможно, Юрий после смерти своего дяди Давыда Мстиславича (1225 г.) наследовал княжение в Торопце, в то время как другие сыновья Мстислава Удатного находились, как и отец, в Южной Руси.

98. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 747—748.

99. См.: Черепнин Л.В. Летописец Даниила Галицкого // Исторические записки. М., 1941. Т. 12. С. 230—232.

100. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 750.

101. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 770—771 («Изяслав же льсть створи... О лесть зла есть... кто в нѣи ходить, конѣць золъ прииметь. О, злѣе зла зло есть!»). По мнению А.В. Шабаги (Указ. дисс. С. 115—116), эти события имели место в 1232 г.

102. Вероятнее все же, что дочь Котяна была первой и единственной женой Мстислава. Во всяком случае, Анна Мстиславна, на которой около 1219 г. женился 18-летний Даниил Романович (следовательно, родилась она где-то в первые годы XIII в.), явно была дочерью от Котяновны. Даниил, по летописи, обращаясь к Котяну, называет его «отче» (там же. Стб. 753). Такое обращение не может носить феодально-иерархического характера, так как половецкий хан не был сюзереном волынского князя. Примечательно, что происходит это в момент, когда Котян вместе с Владимиром Рюриковичем Киевским и Михаилом Всеволодичем Черниговским пришли войной на Даниила (1229 г.), и последний обращается с просьбой о мире («Отче, измяти воину сю, прими мя в любовь себе») не к кому-нибудь из русских князей, а к половецкому хану. Это объяснимо только как обращение к старшему родственнику, деду своей жены, как бы занявшему для нее место отца (умершего годом раньше).

103. Там же. Стб. 772—774, НIЛ. С. 73—74.

104. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 829—830.

105. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 774—775.

106. См. примеры употребления термина «братья» в сношениях между князьями разных ветвей: Франчук В.Ю. Указ. соч. С. 162—163, 167, 169—170, 172—177, 179.

107. См.: Лурье Я.С. Генеалогическая схема летописей XI—XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 196.

108. См.: Там же. С. 196, 201.

109. К такому же выводу пришел А.В. Шабата (Указ. дисс. С. 55—60), не учитывая, впрочем, известия о снеме 1231 г. и полагая, что известие 1226 г. относится еще к Изяславу Владимировичу.

110. Этот Каменец не тождественен позднейшему Каменцу-Подольскому, согласно летописному известию 1196 г. он является городом в Волынском княжестве (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 698); рассказ об усобице 1235 г. локализует Каменец в районе реки Хоморы, притока Случи, на границе Волыни и Киевщины (Там же. Стб. 774—775). Вероятнее всего, ему соответствует современное село Каменка на левом берегу Случи, выше устья Хоморы (См.: Dimnik M. Kamenec // Russia mediaevalis. München, 1979. Т. 4; Котляр Н.Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX—XIII вв. Киев, 1985. С. 73—74).

111. Dimnik M. Kamenec. P. 26—33. Мнение М. Дымника, что в рассказе Ипатьевской летописи о нашествии Батыя упоминается город «Каменец Изяславль», т. е. принадлежавший Изяславу, неверно. В тексте говорится, что Батый «приде Каменцю Изяславлю взятъ я» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 789), т. е. «взял их»: речь идет о двух городах, Каменце и Изяславле (выражаясь современным языком, они даны как бы «через запятую»). Город Изяславль (ныне Изяслав) расположен в верховьях р. Горыни, как раз следом за Каменцем по пути войск Батыя из Киева на Запад. Раскопки его городища показывают, что возник Изяславль во второй половине XII века (Котляр Н.Ф. Указ. соч. С. 154; Древняя Русь. Город, замок, село. М., 1985. С. 59, очевидно, он назван в честь Изяслава Мстиславича — основателя ветви волынских князей).

112. Шабага А.В. Указ. дисс. С. 55—60.

113. О смене князей на новгородском столе см.: НIЛ. С. 44, 49—51, 53—54, 58—61, 64—65, 67—68, 70, 74; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 421—424, 434—435, 445, 448. О датировках правления князей в Новгороде см.: Янин В.Л. Актовые печати Древней Руси X—XV вв. Т. 1. С. 91.

114. О смене князей на галицком столе см.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 718—720, 723, 726, 728—729, 731—732, 736, 750, 759, 766, 771, 774, 777—778; Т. 1. Стб. 425—427; НIЛ. С. 59; Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. С. 51, 192, 195—199, 201, 203—204, 206, 211, 213, 215—217; Шабага А.В. Указ. дисс. С. 35—41, 61—120.

115. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 318.

116. Там же. Стб. 426.

117. Там же. Стб. 427.

118. Там же.

119. Там же. Стб. 429.

120. Там же.

121. Там же.

122. НIЛ. С. 53.

123. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 766.

124. НIЛ. С. 52.

125. Там же. С. 57.

126. Тал же. С. 64.

127. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 718, 719—720, 722—723.

128. Там же. Стб. 723.

129. Тол же. Стб. 763—764.

130. Там же. Т. 1. Стб. 425—42$.

131. Тал же. Стб. 429.

132. НIЛ. С. 53.

133. См.: Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. С. 32—33, 75—76, 205, 212—215.

134. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 776—777.

135. МЛ. С. 52.

136. Там же. С. 53.

137. Там же. С. 55.

138. Там же. С. 72. О происхождении Юрия см.: Кучкин В.А. К биографии Александра Невского.

139. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 438 (Известия 1213 и 1215 гг.).

140. Там же. Стб. 450.

141. Тал же. Стб. 451.

142. Там же. Стб. 455.

143. Тол же. Стб. 469; Т. 2. Стб. 781—782.

144. К выводу, что принадлежность к какой-либо ветви не предопределяла позиции князя в военном конфликте, пришел в результате своего исследования причин походов южнорусских князей первой трети XIII в. А.В. Шабага (Шабага А.В. Опыт исследования Галицко-Волынской летописи методом контент-анализа. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1991. С. 16—17).

145. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 417—421, 425—433, 435; Т. 2. Стб. 717—719.

146. МЛ. С. 55—56.

147. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 772—778; НIЛ. С. 73—74.

148. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 777; НIЛ. С. 74. Аргументацию в пользу того, что Ярослав занял Киев по соглашению с Даниилом и Владимиром, см: Горский А.А. Проблемы изучения «Слова о погибели Рускыя земли». С. 29—30.

149. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 750.

150. Опускаем войны Даниила за Галич с венграми (первая половина 30-х гг.; см. об этом: Пашуто В.Т. Очерки. С. 211—215) и его «внутриволынскую» борьбу с Александром Белзским. Даты событий, описываемых в Ипатьевской летописи, уточнены по исследованию А.В. Шабаги (Указ. дисс. С. 104—120).

151. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 753—754.

152. НIЛ. С. 17—18; Янин В.Л. Новгородские посадники. С. 137—138.

153. НIЛ. С. 69—70; Янин В.Л. Новгородские посадники. С. 138—139.

154. ПСРЛ. Т. 2. С. 766.

155. НIЛ. С. 71; ПСРЛ. Т. 1. Стб. 459. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч. С. 108—109.

156. НIЛ. С. 72—73.

157. Там же. С. 73—74; ПСРЛ. Т. 2. Стб. 772—774.

158. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 774—777; НIЛ. С. 74.

159. Там же. Стб. 777; Горский А.А. Проблемы изучения «Слова о погибели Рускыя земли». С. 24—32.

160. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 777—778.

161. Там же. Т. 1. Стб. 469; Т. 2. Стб. 782—783.

162. Там же. Т. 1. Стб. 469.

163. В Лаврентьевской летописи сообщение о походе на Каменец предшествует сообщению о походе на Смоленск, но последовательность событий в статье 6747 (1239/40) года там не точна: взятие Каменца предшествует захвату татарами Чернигова, между тем из Ипатьевской летописи очевидно, что оно произошло после бегства Михаила из Киева, а Чернигов был взят еще во время пребывания Михаила на киевском столе (Ср.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 469; Т. 2. Стб. 782).

164. Мнение, согласно которому в Ярославле, взявшем Каменец, следует видеть Ярослава Ингваревича (из волынских князей), а не Ярослава Всеволодича (Соловьев С.М. Соч. Кн. 2. История Российская с древнейших времен. Т. 3—4. С. 140, 322—323. Прим. 277), неубедительно: в Лаврентьевской летописи о взятии Каменца говорится в тех же выражениях, что об освобождении Ярославом Смоленска («Ярославъ иде ... со множьством полона приведе в своя си»; «Ярослав иде ... а сам со множеством полона с великою честью отиде в своя си» — ПСРЛ. Т. 1. Стб. 469). Вообще маловероятно, чтобы северо-восточная летопись уделила внимание акции мелкого южнорусского князя, тем более никак не отличив его от своего верховного правителя (ср.: Dimnik M. Kamenec. P. 26). Неубедительно также предположение М. Дымника, что Михаил ездил в Каменец (к князю Изяславу) «в гости» (еще до взятия Чернигова татарами) и вернулся после этого в Киев (Dimnik M. Mikhail... P. 83). В Ипатьевской летописи ясно говорится, что Каменец был взят Ярославом после того, как Михаил бежал из Киева в Венгрию (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 782); это была погоня.

165. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 782.

166. Там же. Стб. 791—794, 797, 800—805; Пашуто В.Т. Очерки... С. 230—234.

167. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 829—830.

168. Исключение — княжение Святослава Игоревича на Волыни в 1206—1207 гг.

169. Здесь исключениями являются борьба Игоревичей за Галич в 1208—1211 гг. и Изяслава Мстиславича против Владимира Рюриковича в 1234—1235 гг.

170. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 427.

 
© 2004—2024 Сергей и Алексей Копаевы. Заимствование материалов допускается только со ссылкой на данный сайт. Яндекс.Метрика